Законный брак

Джеймс сильнее сжал мою руку и ступил на светлые мраморные плиты, увлекая меня за собой. Мы шли за Иридой между длинным рядом мраморных, теряющихся в высоте колонн, и смотрели вперед, туда, где на небольшом возвышении стоял простой каменный трон с сидящей на нем женщиной. Она не казалась ни величественной, ни какой-то особенной. Простое миловидное лицо, синие глаза, хрупкая фигурка, крепкие маленькие руки, перебирающие блестящие синие четки. Они перекатывались в тонких пальцах с тихим мелодичным стуком, похожим на весеннюю капель, и мы шли на этот звук, как будто за путеводной нитью.

В воздухе тонко пахло благовониями. Свет из узких окон ложился на красный мраморный пол косыми полосками, над нашими головами бесшумно плавали магсы – большие, похожие на старинные эрдеронские люстры. Такие изготавливали во времена императора Трина. Между рядами скамей, которых в прошлый раз я не заметила, мелькали те самые тени, что кружили недавно над озером.

– Саверсы – тихо пояснила Ирида. – Служебные духи. Исполняют все приказы Старейшей.

Она остановилась перед троном, низко поклонилась и отошла в сторону. Мы с мужем тоже поклонились и замерли перед возвышением, не зная, что делать и что говорить.

– Кэролайн, – нарушила молчание женщина.

Она чуть повернула голову и светло улыбнулась, окутывая меня теплом этой улыбки, словно невесомой ажурной шалью. И я неожиданно поняла, что это та же самая женщина, которую я видела в первое свое посещение храма.

– И ты, Джеймс. Подойдите ко мне, – протянула она руки, и мы, словно завороженные, шагнули вперед и вложили в них свои.

По запястью каплями скользнули бусинки четок, пальцы ощутили прохладу прикосновения, а я смотрела на склоненное к нам лицо и понимала, что синие, как вода в озере, глаза нас не видят. Женщина была слепа.

– Вы достойно прошли испытание, – в мелодичном голосе послышалось журчание реки. – Любовь не думает о себе и своей выгоде. Любовь не берет, а отдает. Любовь милосердна. Любовь жертвенна. Только истинная любовь способна спаять два сердца в одно и стать источником, необходимым для магии Избранных.

Она соединила наши с Джеймсом руки и добавила:

– Ты овладела своей силой, Кэролайн, и можешь использовать ее в делах света и добра, – моего лба коснулось прохладное дуновение. – Семейная ава-ран, которой в твоей семье стала библия, научит тебя всему, что необходимо. На ее страницах записана не только история рода, но и мудрость и заклинания Избранных. Учись, постигай, и используй. С этого дня они откроются тебе полностью.

Она отпустила мою ладонь и повернулась к Кейну.

– Теперь ты, Джеймс, – неподвижные незрячие глаза засияли яркой синевой. – Кэролайн выбрала тебя своим Хранителем, это великая честь. Храни и оберегай свою жену, ты ее Истинный, которого она приняла в сердце в самой ранней юности и сегодня подтвердила свой выбор. Ирида, подай мне сартон, – велела она моей прабабушке.

Та взяла из глубокой мраморной чаши, стоящей справа от трона, тонкий браслет и протянула его женщине.

– Старейшая.

Ирида низко поклонилась.

– Сартон – часть силы Хранителя. Он подскажет тебе, когда твоей Избранной нужна будет помощь, – золотая змейка обняла запястье Джеймса и растворилась, оставив на коже едва заметный темный след. – Мужчины-алайя рождаются с этим знаком, – объяснила Старейшая.

Я слушала льющиеся весенним ручейком слова, и передо мной открывалось знание прошлого. Старейшая – воплощение Великой Матери. Раз в тысячу лет среди алайетов рождается слепая девочка, которой суждено обрести внутреннее зрение и знание сути вещей, и стать Главой Избранных. У нее нет имени, нет рода, нет привязанностей. Она любит всех и никого. Ее душа чиста, она ведает прошлое и настоящее мира, и способна его изменять в зависимости от того, какой выбор делают алайеты. Это сложно объяснить словами, но все эти знания всегда были внутри меня, только из-за печати я оказалась от них отрезана, а сейчас вот все раскрылось. Я посмотрела на Старейшую. Оказывается, она правит без малого девятьсот лет и скоро ее срок подойдет к концу, а потом она уйдет в круг перерождений, чтобы вернуться спустя какое-то время обычным человеком. Да, Избранные не бессмертны. Они живут долго – гораздо дольше обычных людей, но однажды, как и все, уходят за Грани времени. И уже от них самих будет зависеть – вернуться ли и начать все сначала, или остаться там, за пределами миров, в сияющей Вечности. Еще я «вспомнила», что у каждой Избранной есть Хранитель. Тот, кого она полюбит всем сердцем. До той поры, пока девушка-алайя не встретит свою любовь, обязанности Хранителя возлагаются на мужчин ее семьи: отца, братьев или опекуна. А вот после… Теперь я понимала, что Роберт не был моим Хранителем, как и моей первой любовью. Да, я с симпатией относилась к Бобби, который был так похож на Кейна, и крохи магии Избранных крепко связали нас воедино, но свое сердце я отдала Джеймсу – тогда, в пятнадцать с небольшим.

– Согласен ли ты с выбором Избранной? – спросила Старейшая.