Законы амазонок. Часть 1

Он ничего особенного не говорит, но эти утешения заставляют меня чувствовать себя лучше. Зыбкое чувство защищенности окутывает меня вместе с его объятиями. С каждым словом паника растворяется в воздухе возвращая мне самообладание. Через несколько минут, мне становится стыдно за слабость. Я отстраняюсь, и только тогда он отпускает меня.

– Фовос убьет одного из нас, если мы сейчас же не разойдемся, ― заправляя волосы за уши говорю я.

Я стараюсь держаться, контролирую тон, и пытаюсь выглядеть серьезной, но он даже не смотрит в мою сторону, нагло копается в моем рюкзаке, вытянув карту нервно крутит её.

– Парадокс какой-то, ― мямлит он, не отрывая глаз от карты. Его густые брови сползлись к переносице.

– Ты про квадраты? Я разобралась с ними, нужно…

– Я про тебя, ― перебивает Рейнс. ― Про твою парадоксальную способность быть настолько умной, чтобы вручную программировать оружие и настолько глупой, чтобы верить, что остров сам ведет на тебя охоту.

В требовательном взгляде Рейнса читается: ну же, шевели мозгами! Мне требуется несколько минут, чтобы понять смысл сказанного.

– Что ты имеешь в виду? ― обиженно переспрашиваю я.

– Ливи, нет никакой магии Фовоса, мы попросту заперты в очередном тренировочном центре с активными зонами поражения.

Сердце стучит как сумасшедшее, гоняя по венам кровь. Мне становится жарко. Складываю руки на груди.

– Ты просто ничего не смыслишь в жизни амазонок, Рейнс. Добро пожаловать в мой мир! Здесь и такое возможно.

– Я смыслю достаточно, чтобы понимать, что ваша система построена на промывании мозгов религиозной чепухой с самых пеленок. А в добавок к лжеучениям, благодаря нехитрым галлюциногенным отварам можно заставить глупеньких девочек видеть такую фантастику, что и сомнений в существовании Афины, Гекаты и Фовоса не будет.

Он крутит в руках карту, а я его слова в голове. Галлюциногенные отвары… Отбросив пустые попытки сориентироваться, Рейнс наконец смотрит на меня.

– Да брось, Ливи! Я знаю, что где-то в умной голове ты знаешь, что я прав.

– Стрекочущие жуки… и зыбучие пески… Я все это видела во снах. Это мои страхи… Как, по-твоему, можно смоделировать мои страхи?

Я слишком взвинчена. Мой мир рушится, и дрожь в руках тому доказательство. Рейнс подходит ближе, обхватывает моё лицо руками. Он сморит мне в глаза фиксируя взгляд на себе и говорит:

– Послушай. Ум – это первое и ключевое качество женщин и амазонки очень правильно его использовали, чтобы построить систему удерживающую в узде свой народ. Вся ваша идеология единения с природой и божественное проведение – это ничто иное, как хитрая система. Вас воспитывают в вере в божество и магию, а Агоналии – это система укоренения идеологии. Шестнадцать лет – какой чудесный возраст! Под страхом смерти можно поверить, что ты действительно видел то чего нет. Отличный способ укоренить веру или избавиться от лишней смуты в толпе.

– Но жуки и … мои сны…

– Твои сны – это лишь отголоски страхов, что зарождались с пеленок перед Праздником Агоналии. Несмотря на запрет, девушки наверняка болтали между собой. Ты слышала обрывки фраз, а сны выдавали страхи в подсознании. Нет никакой магии острова, это всего лишь очередной тренировочный зал, напичканный своей системой защиты, что ограждает центр управления. Мы как в игре! Только у нас нет права выбора играть в нее или нет. Единственный выбор, который у нас ест – мы принимаем ее правила или играем по своим.

Его слова имеют смысл. Я и сама догадалась, когда увидела карту, расчерченную на квадраты, но мысль о том, что идеология и ценности, на которых я росла лишь система управления, заставляет меня ненавидеть свой народ пуще прежнего.

– Где твоя подружка?

– Я не знаю, где Клиери. А что? Переживаешь, за нее?

Меня колит чувство ревности. Почему в такой волнительный момент Рейнс думает о ней? Глаза наливаются слезами. Вся моя жизнь вранье, а теперь моя собственная семья пытается меня убить. Я хочу снова зарыться носом в его уютные объятия, а он говорит о Клиери. Хотя, о чем это я… Это же моя подруга и она сейчас в опасности.

– Мне нет дела до Клиери. У неё есть информация, которой не должно было быть. Важно найти её поскорее. ― Он снова разворачивает карту и тычет указательным пальцем в центр. ― Её или вот это место. Вот! ― Указывает на схематически обозначенный водопад. ― Ты знаешь, где это?

Это то самое место где я нашла пресную воду и рюкзак. Пройти Агоналии сначала? Не думаю, что у меня получится еще раз пройти теми тропками, где нашли свою смерть подруги.

– Знаю. Там я нашла рюкзак. Но мы не можем пойти туда. ― Я смотрю на небосвод, время суток снова сменилось. ― Если я правильно разгадала карту, стоит нам сунуться в ту сторону, тут же угодим в очередную западню. Ловушки меняются каждые шесть часов. Шифр квадратов начинается с начала буквенного и конца цифрового ряда.

Он берет мой палец, что уткнулся в карту намечая цель и ведет им вдоль границы квадратов. Неуместное касание заставляет меня вздрогнуть, я жду что сейчас будет больно или неприятно. Но что если нет?