Законы амазонок. Часть 1

Зеленые пятна танцуют вперемешку с зыбучим песком. Я вижу белые глазницы Лурдес и то, как сухой песок высыпается из ее открытого мертвого рта. Несвязные кошмары будят меня в тот момент, когда телом мертвой девушки оказываюсь я. Кричу от ужаса хлопая себя по щекам, чтобы быстрее убраться из мира грез, хотя… моя реальность не краше. Сколько я спала? Если я не разгадаю загадку времени переменчивых квадратов, я не смогу двигаться дальше. Как бы там ни было, оставаться на одном месте я тоже не могу, слишком напугана сновидениями.

Бездумно плетусь уже и вовсе не соображая куда и зачем. Сквозь просветы листвы впереди вижу очертания человека. Моё сердце громко бьется. Вот он, тот самый момент которого я так боялась – потенциальный союзник. Я прячусь за деревом в надежде дать себе немного времени обдумать действия, и возможно понять по шагам или вздохам, кто это может быть. Вдруг Клиери? Что мне делать тогда? Девушка меня не замечает, она слишком занята чем-то своим, сидя на сухой коряге. Слышны всхлипы – это слезы. Она бормочет что-то себе под нос, и я узнаю ее голос – Ника.

Вот и славно! Уж с кем с кем, а с этой сплетницей, даже при таких обстоятельствах нет желания заключать союзы. Соблазн нарушить главное правило отпал сам по себе. Я уже собираюсь тихонько улизнуть, оставшись незамеченной, но меня останавливает громкий цокот острых носиков. Звук точно из моих ночных кошмаров, что я видела еще до Агоналии, от этого на долю секунды я умудряюсь усомниться в реальности. Может я все ещё сплю? Не могу сосредоточиться. Откуда звук? Кажется, что он повсюду. Он окружает меня. Словно острые ножницы рассекают воздух перед самым носом.

В нескольких метрах от меня пробегает заяц, он тянет за собой пораненную лапу, отряхивая ее. Мне вдруг вспоминается случай из детства. Старшие не брали нас на охоту, Лейла предложила устроить свою охоту на зайцев на ферме. Ника всегда тягалась за задавакой, и даже не будучи в восторге от идеи, все же метнула сагарис в кусты. Она промахнулась и вместо полноценной жертвы получила зайца-калеку, без лапы. Помню, как она плакала, ей было жаль животное. Лейла добила беднягу, но Ника не дала пустить его в суп, вместо этого устроила похоронную панихиду со сжиганием, так как верила, что, предав тело огню, бессмертный дух обретет свободу. Через несколько дней Тессеида объяснила нам, что такие обряды проводят исключительно с усопшими амазонками.

Участвуя в погребальной панихиде, я жалела скорбящую Нику и думала о том, как вкусно пахнет жареный кролик и как глупо пропадает вкусное мясо. Именно в тот момент я поняла, что доброта не моя сильная сторона. По-видимому, с годами доброта Ники так и не нашла разумных границы. Хромающий заяц тому доказательство.

Заяц прыгает в куст, стрекот усиливается и всё что я слышу дальше – предсмертные писки животного. Что происходит? Бросаю ветку в его сторону, прижав листву, она оголяет наполовину обглоданную тушку. Жуткое зрелище: рваная шубка, кровавый кусок мяса, и сотни черных ползучих насекомых размером с ладонь, что с помощью острых лопастей в мгновение отделяют плоть от кости.

Руки холодеют, а ноги подкашиваются. Стрекот усиливается, он повсюду. Сотни тысяч невиданных мне хищных букашек шепчут, что я лакомый кусочек для них. Тут же срываюсь с места и бегу к Нике. Зареванная девушка неприятно удивлена моему появлению.

– Нет времени! Бежим! ― кричу я ей, хватая под руку, но вместо того, чтобы подхватиться с места, она с грохотом падает на землю и вопит точно от боли.

Стрекот движется к нам. Я пытаюсь поднять её с земли, но ничего не выходит, она кричит как резаная, уверяя что я должна оставить её и бежать.

– Не время думать о правилах и союзах! ― настаиваю на своем, сгребая девушку в охапку. ― Идем! Они приближаются!

Она переворачивается на спину и мне открывается истинная причина её неподвижности. Левая голень переломлена в двух местах. Кожа лопнула, оголив белесую острую кость. Открытый перелом. Тошнота подкатывает к горлу.

– Ничего, я помогу, ― успокаиваю девушку, закинув её руку себе на плечо.

– Не нужно! Считай я труп. Беги! Спасайся! ― кричит, противясь помощи.

– Это можно исправить! ― указываю на её ногу и тащу обессиленное тело на себя. ― А вот это нет! ― указываю на черное полотно, что волной покрывает землю.

– Вот это тоже нет!

Она раскрывает сжатую ладонь, показывает остатки голубоватых ягод, что превратись в месиво. Голубые ягоды идеально круглой формы очень похожи на чернику, растут в наших лесах как сорняк. Они обладают опасным свойством: съешь парочку и тело немеет на какое-то время, а если больше – действует как яд. Мы применяем их в медицине, обрабатывая тяжелые раны. На долю секунды я думаю, что Ника хотела обезболить рану, но глубоко в душе знаю правду.

– Сколько ты съела? ― спрашиваю я.

– Всю горсть, ― тихо отвечает девушка.