Законы стаи

Вчера мы даже не вспомнили, что для нас с Мари приготовлено супружеское ложе в маленькой клетушке. Как только переступили порог дома – рухнули на свои привычные места. Я – на койку на кухне, а Мари – в комнате Оллы. Она что, переживает, что мы отложили брачную ночь?

В дверях комнаты показалась заспанная лохматая Мари. Она так и застыла в проеме, лениво расчесывая волосы и слушая нашу беседу.

-- Сынок, а что же я соседям-то покажу?!

На несколько секунд я откровенно затупил, пытаясь сообразить, что ей нужно. Честно говоря, так и не понял.

-- Мам, а что именно нужно показать соседям?

Она все еще стояла в ногах моей постели, по-прежнему прижимая стиснутые кулачки к груди, и смотрела на меня с жалостью и испугом. Однако, мой вопрос сильно смутил ее. Олла отвела глаза, нервно вздохнула и даже покраснела.

-- Так сынок… Ежели ты, допустим, сильно устал вчера – так я могу сейчас уйти…

Я понял, что нифига не понимаю. Сипловатым со сна голосом Мари сказала:

-- Может я, конечно, ошибаюсь, но думаю, нужны некие доказательства, что была первая брачная ночь, – она хмыкнула.

-- В каком смысле, доказательства?

-- Да в прямом, – она с улыбкой пожала плечами. – Видел, вчера над калиткой шест приколотили?

-- Видел, конечно.

-- Олла говорила, что это для простыни. Проблема в том, что мы с тобой не позаботились эту самую простынь подготовить, – засмеялась она.

До меня медленно стало доходить, но все же ситуация казалась настолько абсурдной, что я уточнил:

-- Мама, тебе нужна простынь с пятном крови?

Совершенно багровая Олла даже не ответила, а просто молча и яростно затрясла головой, соглашаясь.

Идея посвятить соседей в нашу интимную жизнь казалась мне полным бредом. Я растерянно посмотрел на Мари, чем вызвал у нее какое-то странное раздражение.

-- Ну, что ты уставился на меня? Пойди, сделай порез на руке и оставь на простыне несколько капель крови, – недовольно заявила она. – Не я же буду это делать, в конце-то концов!

-- Ну, знаешь, дорогая… Я просто не мазохист, поэтому до такой вещи не додумался.

Ситуация раздражала своим идиотизмом, но я посмотрел на расстроенную багровую Оллу, прячущую лицо, вздохнул, взял со стола нож и пошел в «супружескую спальню» спасать честь семьи. Однако, не удержался, остановился на пороге и сказал Мари:

-- В нормальных семьях эти самые пятна получают естественным путем, – и, глядя на ее вытянувшееся лицо, добавил: – Не будешь почтительна с мужем… Ну, ты меня поняла?

Вообще-то, я пошутил, может быть, и неудачно, но Мари психанула, кинула в меня расческой и, мрачно глядя в глаза, ответила:

-- Оторву все. Под корень. Понял?

-- Успокойся, пошутил я…

-- Иди ты с такими шутками! – она повернулась и ушла в комнату.

Мы говорили на русском, но Олла уловила интонации.

-- Сынок!

-- Все хорошо, мама. Не волнуйся.

В комнате я пару минут повалялся на кровати, сминая непорочную белизну и свежесть, вздохнул и закатал рукав рубашки. Хоть бы заразу не занести.

Минут через десять простыня с парой свежих пятен уже висела над нашей калиткой. На потеху соседям.

Глава 31

Глава 31

ОСКАР

Вместо медового месяца у нас с Мари было четыре дня выходных от моря. Плюсом к этому шел подарок от неведомого сарта, который на свадьбе вручил мне Йорх – мешочек с двадцатью серебрушками.

Учебу мы пропускать не собирались, тем более, что сегодня тинк Галус обещал рассказать о разных странах и даже показать карту. Так что мы привычно отправились в город, где нас ожидал урок местной географии.

Карта была напечатана на листе очень толстой и плотной бумаги размером с ватман. Такую драгоценность тинк хранил в специально изготовленной длинной деревянной шкатулке, предварительно обернув рулон плотной тканью.

Про драгоценность я подумал совершенно без юмора. Насколько мы успели узнать, книгопечатание появилось в мире сравнительно недавно, всего лет десять-двенадцать назад, и стоили эти первые книги вовсе не дешево. Во всяком случае, до идеи печатать и раздавать учебники бесплатно здесь еще не дошли.

Разумеется, у самого тинка Галуса было несколько книг, но ученикам в руки такую редкость не давали. А география и вообще не входила в список предметов, которые изучали дети лавочников.

Карта была ну очень уж приблизительной, и центр ее занимал огромный материк, который назывался Оривелла. Сейчас мы находились на нем. Я с любопытством рассматривал раскрашенный в несколько цветов лист. Кроме нашей страны было еще несколько государств и княжеств. Мелькнула мысль, что можно бы и не плыть на другой материк, а просто перебраться по суше.

Вот горный массив, который тянется к самому морю, за ним лежит местная великая пустыня, про которую тинк рассказывал какие-то сказки. Например, он был твердо уверен, что там обитают племена, которые умеют пить песок.

Разубеждать его я не стал. В моем мире, в наших старинных землеописаниях, тоже попадалась подобного рода чушь, о людях с песьими головами и людях ходящих на руках. Гораздо больше меня заинтересовали страны, лежащие на соседнем материке.