Вот данные, опубликованные в книге американского политолога Роперта Лейна «Потеря счастья в условиях рыночной демократии». Название говорит само за себя. За последние 30 лет доход на душу населения в США с учетом инфляции вырос более чем вдвое. Доля домов с посудомоечными машинами – в 5,5 раза, домов с кондиционерами воздуха – в 7. Означает ли это, что американцы стали жить лучше-веселее? Ни капельки. За эти годы число тех, кто считает себя счастливыми, уменьшилось на 14 млн человек. Количество разводов удвоилось. Число самоубийств среди подростков утроилось. Уровень тяжких преступлений вырос вчетверо. Население тюрем возросло в 5 раз. Количество людей, которые считают, что от них в этой жизни ничего не зависит, увеличилось вдвое.
Аналогичная ситуация в других странах Запада. Согласно результатам исследования, проведенного Детским фондом ООН UNICEF, за 20 лет число самоубийств утроилось во Франции, увеличилось более чем вдвое в Норвегии и Австралии и выросло наполовину в Великобритании и Канаде. Среднестатистический японец в 5 раз богаче поляка, а процент счастливых людей в этих странах одинаковый.
Парадокс ХХ века: становясь объективно богаче, люди становятся субъективно несчастней. Этот феномен уже давно терзает лучшие умы западной социологии, и терзания эти не совсем бесплодны.
Как люди, далекие от мистики, ученые сразу отмели тезисы типа «деньги – зло». Будь это так, тогда почему в богатых нефтеносных странах исламского мира со счастьем все в порядке? Значит, проблема в другом. Жители США, Европы и даже Москвы с Питером как-то не так используют те возможности, которые дает им экономический рост.
Я даже очень живо могу себе это представить. Жила себе семья в панельной двушке, оставшейся от родителей, денег хватало на самое необходимое, дети видели, что родители еле сводят (но сводят!) концы с концами, и особо не выпендривались. Скромный досуг семья проводила традиционно: ходили в театры, музеи и походы по красивым местам подмосковья-ленинградья. Читали книжки, пели под гитару, когда дома собирались гости, и на вопросы социологов, счастливы ли они, эти люди пожимали плечами: «Да вроде счастливы».