Законы войны

Прости меня, ротмистр, но так надо. Погибший в результате подрыва смертника — не сильно отличается от погибшего в машине, по которой осколочно-фугасными отработал боевой вертолет. Я знаю — ты не предатель, ты честно нес службу — но сейчас так надо. Тебе — уже все равно, а вот нам — не все. Если оставшиеся в Кабуле предатели поверят, что все кончилось на Балуевском, что мы считаем его единичным случаем, что больше мы никого не подозреваем — они успокоятся. И тогда — нанесем удар уже мы. Ничего не кончилось. Я знаю, что предатели еще есть и не один. Будем надеяться, что мне удастся достать каждого из вас, пока я жив.

Мрази…

Аскер покачал головой

— Нет…

— Что — нет?

— Не может быть, чтобы он был один, господин адмирал — сказал Аскер — понимаете, быть этого не может. Этот… Ага… сукин сын, он меня в два счета расколол, и знаете как? У него была моя карточка, официальная, с которой я здесь, и он сказал, что они установили — что я проходил в здание оперативной группы всего три раза за полгода. Понимаете?! Как они это узнали? Как жандармы могли это узнать?! Как это мог узнать Царандой? Это же информация, которая есть только у нас, в армии! Как они ее получили? Есть еще предатели! Может быть, даже в генштабовской оперативной группе! Кто кроме них мог добыть информацию?

— Вы, молодой человек, в полицию бы шли работать — издевательски сказал Араб с заднего сидения — вам бы цены не было. Второй Шерлок Холмс прямо.

А я смотрел в глаза молодого парня, двадцати шести лет от роду, и видел, что не могу его сейчас обмануть. Пусть ему двадцать шесть лет, пусть за ним — целое кладбище, больше двухсот лично уничтоженных боевиков, террористов, джамаатовских — но он сохранил главное, то, что мы давно утратили. Способность искренне верить. А среди нас — должен быть кто-то, кто искренне верит, кто дерется не потому, что он дерется как те четверо храбрых мушкетеров[82].

Кто-то, кто верит в светлое будущее. Если ему сейчас соврать — веру он утратит, и станет таким же как мы.

И потому — я достал из кармана ключ с прикрепленной к нему карточкой в пластиковом пакете — и протянул его Аскеру

— Что это? — он взял ключ

— Помнишь, о чем мы с тобой говорили? Когда ты получал награду?

— Так точно.

— Ты был прав. Это они же. Они самые. Балуевский — не первый и далеко не единственный. Есть еще. Но для дела — будет лучше, если ты уедешь отсюда. Они тебя знают, и рано или поздно убьют. Возможно, ты кого-то из них убьешь — но остальные убьют тебя. Рано или поздно кому-то повезет. А мне ты нужен в другом месте. Ты готов сделать то, что нужно для победы?

— Так точно — без тени сомнения сказал Араб

— Это ключ от камеры хранения на Южной автостанции Ташкента. Номер на ключе, там не проверяют, арендована на шесть месяцев. Арендовал ее я, никто не знает. Половина времени истекла — поэтому продли аренду.

Аскер кивнул

— В камере — кейс. Там деньги, ключи от счетов, счета анонимные, номерные. Все это — я делал для кого-то, наподобие тебя. Не знал только для кого.

Я похлопал его по плечу, видя вытянувшееся от неожиданности лицо

— Здесь лицензия на открытие еще одной частной военной фирмы, такая же, как у нас здесь, сквозная. Нотариус Борис Яковлевич Штрассман на проспекте Фирдоуси. Придешь к нему и сошлешься на меня, он сделает все, что нужно. Саму фирму регистрируй в Верном, не в Ташкенте. Главноуправляющим поставь себя.

Капитал уже внесен на депозит, можешь им распоряжаться. Помочь советом — увы, не смогу. Но кое-чем помогу.

Кое-кого из людей я тайно отправлю к тебе. Найдешь точку, между Ташкентом и Бухарой или Самаркандом, лучше бери какой-нибудь объект, заброшенный нефтяниками. Возьмешь его в долгосрочную аренду.

Присматривайся к тому, что происходит. Наймешь человек пятьдесят, заключишь с ними контракты, чтобы оправдать работу. Но только до Мазари — Шарифа, не дальше. Сюда не суйся. Не пытайся никому отомстить, не пытайся никого искать. Просто — тихо делай свое дело. И рано или поздно — я скажу тебе, для чего все это. Точнее, друг — для кого. Все понял?

Аскер бросил руку к пустой голове

— Так точно.

— Можно вышибить человека из армии, но нельзя вышибить армию из человека. Будь хитрее, будь как хамелеон, только теперь не в горах, а в городе. Помни, что врагом может оказаться кто угодно. Не попадись. Иди, вон, уже посадка началась…

— Удачи, господа.

— Удачи, пират…