Закованные в металл

– В общем, старый старший менеджер уволен. Он весьма нехорошо проявил себя при исполнении своих служебных обязанностей. Элли замолвила за тебя словечко пару месяцев назад, ну, и мы тут с высоким начальством решили, что ты можешь попробовать себя как Старший менеджер. Что скажешь?

Вот это была реально приятная новость, которую я был рад услышать даже в отпуске. Я получил повышение! Просто невероятно! Вот не зря же говорили, если прикладывать усилия, искать, и прорываться – то всё получится! На душе стало радостно, и я улыбнулся, почувствовав, как участился пульс.

– Я готов. Как вернусь из отпуска…

– Извини, перебью, – сказал начальник. – Вот тут как раз загвоздка. Если ты берёшь повышение, то из отпуска надо будет выйти. Потому что смена пустует. В ней старшего менеджера нет, понимаешь?

Меня будто парализовало. Тут и без слов было понятно, что если я откажусь, то на моё место посадят кого-нибудь более сговорчивого. Прежде, чем я ответил, прошли секунды, но для меня они длились как минуты. Сказать ему «Да, шеф, я согласен пренебречь своим отдыхом и пахать как лошадь» значило только одно: продажа себя в тотальное рабство. И даже не в отдыхе было дело.

Дело было в семье, с которой я потом совсем не смогу проводить время.

Это ведь бесценные секунды невосполнимого ресурса, потери которого мне никто и никогда не возместит.

Как быть?

Я увидел Рейчел, больную, со впалыми от усталости глазами. Она сидела в постели, а рядом стоял сервант, заставленный лекарствами. Рейчел нуждалась в терапии, и я знал об этом прекрасно, но нам просто не хватало на неё денег. Старший менеджер получал раза в три больше, чем я. Это значило, что если мы и не сможем позволить себе терапию наличкой, то, как минимум, сможем взять кредит и платить по нему.

Лекарства лишь оттягивали неизбежную смерть. А терять Рейчел я не хотел.

Тут уже было не важно, чего хочу я. Я любил Рейчел, и ради неё был готов поступиться чем угодно, включая свои собственные интересы. Конечно, руководители были в курсе моей ситуации. Моё дыхание участилось. Они понимали, в каком я положении, и воспользовались этим, чтобы с выгодой для себя закрыть дыру в кадрах.

Ублюдки.

– Я… Ну, согласен, – выдохнул я, закрыв глаза.

– Вот и хорошо. Сколько тебе надо, чтобы до дома добраться?

– Дня три, – ответил я, нахмурившись, и мысленно проклиная свою работу.

– Отлично, вот и ждём.

– До…

Короткие гудки.

***

– Моя семья в плену, – я отвёл взгляд. – И моя жена прыгнула в постель к Хану.

– С чего ты это взял? – вскинул бровь Годфри.

Я пересказал им ситуацию. Уильям лишь усмехнулся, да и Годфри тоже повеселел. Это меня разозлило. Чего смешного они нашли в моём горе?

– Слушай, это ещё ничего не доказывает, ладно? Он вполне мог выдать себя за друга семьи, и прийти поддержать Рейчел, чтобы отвести от себя подозрения полиции, – предположил Уильям. – Если на твоем толчке сидит, это не значит, что они переспали.

Не хотел с этим соглашаться, но он был прав. У меня ведь не было явных подтверждений, только догадки. Да даже если Рейчел и изменила, то какая разница? Если меня не волновала Рейчел (а это было далеко не так) то Бэкки волновала точно, и я очень хотел к ней вернуться.

Нет ничего хуже, чем не видеть, как растёт твоя собственная дочь.

– Так, может, нам сдаться ему? – предложил Годфри. – Кто знает, что он с нашими семьями сделать может? Мне не хочется, чтобы моя Энн пострадала.

– А так, думаешь, они не пострадают? – сказал Уильям.

– Ну, живы же ещё, если по семье Рика судить.

В груди защемило. Не любил, когда о моей семье говорили так, будто меня рядом нет.

– Ну хорошо, – сказал Уильям. – И что ты тогда предлагаешь делать?

– Я же сказал, остаться тут, и пусть будет, как есть, полиция… – начал Годфри, и тут же стих.

– Вот именно! – кивнул Уильям. – Именно, что на полицию вообще не может быть никаких надежд! Тебя же пасут федералы, Годфри, о чём речь?

– Ты прав… – сказал Годфри, потупив взгляд. – Что делать, парни?

– Тут нужно делать всё, что в наших силах, – сказал Уильям, ткнув пальцем в стол. – А там… Я не знаю. Стой, Рик, а как ты связался с реалом? Как ты это сделал?

– В моих покоях есть программа для связи, но я не могу ей воспользоваться. Её даже не видно.

Мы с Уильямом переглянулись, а затем, посмотрели на Годфри. У нас же есть чёртов хакер! Как мы сразу об этом не подумали?

– Вы чего? – удивился Годфри. – А! – понял он. – Понял. Веди меня в свои покои.

Я испытал взрыв энтузиазма. Сердце заколотилось так, что меня стало трусить от радостного волнения. Мы встали, и я, открыв доступ к своим покоям, ввёл ребят внутрь.

– Тесновато, – заключил Уильям. – Как у меня прям. Слушай, а вот зря ты обеспечил всем личное пространство.

– Это почему? – удивился я.

– А как, по-твоему, заводить информаторов в коллективе? Люди ведь не сплочены, и могут делать, что хочется.

Вот об этом, как раз, я точно не подумал. Ведь действительно, если коллектив находится в одной среде, то гораздо легче контролировать утечку информации. Зашёл в меню общины, и попробовал убрать личные покои, но не вышло. Чёрт.