Закрытие Америки

– Юра меня попросил. И эскиз с этими треугольниками тоже он принес. А для кого она предназначалась, я не знаю. Кажется, он говорил, что это для отца, но я не уверен.

– Давно это было?

– Где-то с полгода назад, – ответил Саркис и нетерпеливо спросил: – У тебя все? А то я тут немного занят.

На заднем плане слышался женский смех. Было ясно, что ювелира ждет бурная ночь. Белла на мгновение испытала что-то похожее на досаду или ревность. У всех нормальных людей есть личная жизнь. У всех, кроме нее! И виноват во всем Юрка.

– Белла, у тебя что-то еще? – допытывался Саркис.

– Все. Спасибо тебе за помощь.

– Юрке привет!

Белла убрала трубку. Она была удивлена. Андрей Георгиевич заказывал ювелиру эту подвеску? Но для кого? Уж явно не для свекрови. Та всегда носила золото. Лизон тоже не подходила, она не появлялась в стране уже несколько лет, а подвеска была сделана всего полгода назад. И еще Юра передал Саркису эскиз, значит, он тоже был заинтересован, чтобы подвеска выглядела именно так и не иначе.

Странно, у Юрки она такой подвески не видела. Может, для детей заказывал? В подарок?

На этом Белла и успокоилась. В принципе такое могло быть. Муж и свекр буквально заваливали детей подарками. Увы, дети эти подарки не слишком-то ценили. Получили Герасим или Амелия в подарок подвеску, не понравилась она им – зашвырнули и забыли.

Глаза у Беллы слипались. Она не слишком волновалась за мужа. Несмотря на странное сообщение, до утра ему ничего не грозит. Что бы там ни задумал ее муженек, из больницы, где он сейчас находится, до утра его не выпустят. А утром она предупредит Торопова, что Юра собирается смыться, и тот предпримет меры. Торопов – человек дела, такой мужчина точно не подведет. На него можно положиться в любой ситуации.

В мыслях о миляге следователе, с которым у нее установился хороший контакт, Белла заснула. Снились ей зеленые леса, полные зверей и птиц, и цветущие луга, благоухающие травами. Даже во сне она чувствовала запах свежей травы и цветов. Это было очень приятно, просыпаться утром совершенно не хотелось. Однако пришлось.

Звонок в дверь заставил ее выбраться из постели. Мимоходом Белла глянула на часы. Пять утра. Какая рань!

– Кто там?

– Это я, Лизон, – ответил знакомый голос.

Приехала! Сердце у Беллы екнуло. Все-таки явилась! Когда Белла открывала дверь, сердце у нее стучало уже часто-часто, в горле встал комок. Белла терпеть не могла сноху, та отвечала ей взаимностью. Одно время женщины откровенно ненавидели друг друга. Потом Лизон уехала в Америку, осталась там жить, вышла замуж, завела собственного ребенка, перестала цепляться к Белле, и ненависть приутихла. Но сейчас достаточно было одного звука ее голоса, чтобы былая неприязнь в сердце Беллы вновь поднялась.

– Почему ты дверь изнутри закрываешь?

– Боялась, мало ли кто ворвется.

Следом за Лизон появился Вадим. Он держал два больших чемодана, да еще на плече была объемная сумка.

– Вот мы дома никогда не закрываем дверь, – гордо заявила Лизон, словно в этом было ее личное достижение. – В нашем благополучном районе не бывает краж или чего-то подобного.

– Очень за вас рада. А я вот берегусь как могу.

– Но ты должна была знать, что мы можем приехать. Должна была ждать нас. А то стоим у двери почти час.

Конечно, она преувеличивала.

– Могла бы на сотовый позвонить!

– Я и звонила. Маме, Юре – никто не отвечает. В чем дело? Юры вчера весь вечер не было в скайпе. Я хотела поговорить с ним, обсудить наш с Вадимом приезд.

– Лизон сообщила Юре, когда нужно будет нас встретить. Но в аэропорту никого не было!

Белла развела руками:

– Юра попал в больницу.

– Ой! Что с ним?

– Не знаю. Что-то с сердцем.

– Что именно?

– Я не знаю, – вынуждена была ответить Белла. – Он мне не объяснил.

И тут же услышала:

– Удивляюсь я тебе, Белла!

– Как можно быть такой черствой? – вторил жене Вадим.

– Ладно. Мама тоже здесь? Она с тобой и детьми?

– Мама?

Белла удивленно взглянула на сноху. Лизон крутилась перед зеркалом, поправляя прическу. Вадим расстегивал курточку на Ангелине, которую они звали на английский манер Анжелиной. К Белле медленно приходило осознание, что оба они еще ничего не знают о смерти свекрови. Ну, Юрка, ну, мерзавец! Попадись он Белле! Трус несчастный! Она понимала, что муж не сказал сестре о смерти их матери. Почему он так поступил?

– Так что? Где мама? Здесь она?

– Нет, – выдавила Белла.

– А где же она? В Огаркове?

– Хм.

Белла предпочла не отвечать и прошла на кухню. Раз уж ее разбудили в такую рань, нужно попытаться сварить кофе в микроволновке. Удастся ли это? Дети тоже проснулись и затеяли возню с Анжелиной. Герасиму с Амелией очень нравилась младшая сестренка. Они и раньше всегда с удовольствием болтали с ней по скайпу, а теперь, увидев в реальной жизни, нашли ее ужасно хорошенькой и тут же пригласили в свою комнату, чтобы показать игрушки. Анжелине было пять лет, по-русски она говорила отлично, но без о'кей, конечно, обойтись не могла.

Белла услышала, как Амелия спрашивает у американской сестренки:

– А что такое «ухей»?

Не успела Белла улыбнуться, как за ее спиной раздалось: