Закрытый показ

Таро говорил спокойно и безмятежно, и вроде бы все в его словах было верным и логичным, но Рэда не переставало трясти, как в горячечном ознобе. Казалось, где-то глубоко внутри что-то неприятно возилось и царапалось, отчего в нем все сильнее и сильнее зрело чувство приближающейся беды. Было чувство, будто его пригласили в гостиную, а когда дверь захлопнулась, ему сказали, что в комнате затаилась ядовитая змея.

«Этот Таро ненормальный», – подумал Рэд.

– Никакой пары дней. Я еду домой сию секунду, – решительно сказал он.

– Но сейчас только полпятого утра!

Локко был неумолим:

– Да хоть сколько. Где моя одежда?

– Эх сжег ее, – сообщил Таро. – Когда тебя притащили сюда в этих лохмотьях, от вони дохли даже мухи с тараканами… Но я тебе приготовил новый костюм. И даже туфли. Это тебе мой подарок. Конечно, не смокинг, в каких ты привык щеголять на звездных тусовках, но на бесптичье и задница соловей…

Писатель кивнул Уху, и тот молча вышел.

– Почему на нем маска? – не выдержал Рэд. – Он тоже упал в костер?!

Таро покачал головой:

– Это все в твоих же интересах, старик. Чем меньше ты здесь увидишь и запомнишь, тем лучше для тебя. Может, все-таки еще побудешь денек? Ты слишком слаб. Хоть побрейся!

– Нет.

– Как знаешь. Ух принесет тебе телефон и все остальные вещи. А я жду от тебя пополнения счета. Сделка состоялась?

Он протянул руку Рэду, и тот, замешкавшись, пожал ее.

– Состоялась. О гонораре не беспокойся.

Через десять минут Рэд, переодетый в свежий сиреневый костюм и остроносые кожаные туфли, в сопровождении Таро поднимался по лестнице к выходу.

– Хотел тебе сказать… – Рэд стряхнул с рукава воображаемую соринку. – Только без обид.

– Какие могут быть обиды между старыми приятелями, Рэд!

– Мультипликация – не твоя стихия. Твое творчество из пластилина, что ты показал мне, полная хрень.

– Ты разбил мое сердце, Рэд. Я извел на этот мультик три пачки пластилина! Но, если быть откровенным, подозревал, что тебе не понравится. – Таро делано вздохнул: – Но лучше попробовать и успокоиться, чем не попробовать и переживать, что не попробовал. Правда?

Писатель достал ключи и долго возился с замком, прежде чем железная дверь со скрипом отворилась. Как только Рэд шагнул наружу, с его губ непроизвольно сорвалось:

– Мать моя женщина…

Ему показалось, что за эти одиннадцать дней, проведенных под землей в «кинотеатре», началась и закончилась ядерная война. Покореженный остов известняковой дробилки, мятые ржавые бочки, канистры и электрофильтры, обрывки кабелей, горы известняка, битого кирпича и застывшего цемента, стекла и строительного мусора усеивали все окружающее пространство. При всем этом чудовищном захламлении пролегающая узкая полоска разбитого асфальта, вполне пригодная для проезда транспорта, казалась каким-то чудом. Дорожка, изгибаясь, уходила вправо, к высоким железным воротам.

Мимо протрусила облезлая псина. Остановившись у вакуумного насоса, залитого мазутом, она задрала заднюю лапу и пустила струю.

– Апокалипсис, Рэд, – сказал Таро. – Конец цивилизации. Эти мысли я читаю на твоем изумленном лице. Держи на память.

Рэд с недоумением смотрел на засаленный клочок бумаги, который лежал на ладони писателя.

– Что это?

– Твой билет. Из четырех штук он единственный, который более-менее сохранился.

Локко осторожно взял бумажку.

– «Седая ночь». Ряд: любой. Место: любое. Сеанс: в любое время, – вслух прочитал он, после чего сунул билет в карман. – А знаешь, мне кажется, я бы смог написать какой-нибудь хоррор.

– Ух ты, на что замахнулся, – Таро удивленно приподнял брови. Оглядевшись, он ткнул пальцем в согнутый буквой «Г» дорожный знак «Лежачий полицейский», находившийся в десятке метрах от выхода: – Видишь эту фиговину? Что изображено на картинке? Отвечай быстро, не задумываясь.

Режиссер пожал плечами:

– Я вижу преграду, возвышенность. Что изобразили, то и вижу, в общем.

На губах Таро возникла хитрая усмешка.

– А я вижу носилки с мертвым телом, старик. Вглядись повнимательней.

«У этого парня явно не все дома», – подумал Рэд, бросив взгляд на знак. Увидеть на этой картинке мертвое тело на носилках – да, это нужно постараться…

– Вот поэтому я пишу ужасы, Рэд. А ты снимаешь фильмы. Каждый занимается своим делом. Ладно. Приятно было провести время, – сказал Евгений. – Сейчас за тобой подъедет машина.

Собака, завершив свои дела, несмело подошла к Торо, и он с рассеянным видом почесал ей за ухом. В набекрень съехавшей кепке, изжеванной майке, с припухшей красной физиономией, он напомнил Рэду безработного забулдыгу.

«Трындец. Писатель хоррора, мать его», – подумал Локко.

– Надеюсь скоро увидеть твои новые фильмы, – сказал Таро. – Пока, Витя.

– Я Рэд.

Евгений засмеялся: