Читаем Закрываўленае сонца полностью

— Дарога цяпер ужо ўтоптаная. Нi я дык нейкi другi Макар падвёз-бы.

Тодараў малы, шустры конiк узяў трушком i, мiнуўшы вакзал, пераезд, пабег яшчэ весялей па гладкай, добра ўзежджанай дарозе. Абапал гасьцiнцу павесiлi аброслыя iнеем бароды старыя кашлатыя вербалозы. На паўднi, за Гаравацкай пушчай вызiрнула халоднае зiмовае сонца. Iскрыўся серабром сьвежа халодны сьнег на хвалiстых гонях, маўчалi маестатычныя хвоi й замерлi кастлявыя вольхi на лузе. Прыемна скрыпелi палазы. Дзяркач жмурыў вочы ад дражнячага, яркага блеску сьнегу, з асалодай удыхаў чыстае марознае паветра. Яго хiлiла на сон. Тодар параiў закруцiць ногi ў дзяругу, што ў санёх трымаў.

— Дык як-жа гэта, кажаш, Косьцiка й Лявона забралi? За што-ж iх? цiкавiўся Дзяркач.

— Чорт iх знаiць. Лiтоўскiя ня могуць у тым нiякага ладу дайсьцi. Гэта-ж iхныя, казаў той, найлепшыя людзi. Казала Шпуньцiха, што ночы ынкавудысты наляцелi, як ваўкi дзяцюка пацягнулi. Ды пазабiралi й другiх камунiстаў, з другiх вёсак. А нашто й чаму?

Як кароткая Тодарава пуга, каторай не патрабаваў навет паганяць конiка, новае, цiкавае пытаньне павiсла ў паветры.

30

Вялiчынёй з добрае памяло, мышынага колеру барада пракiдвалася белаватымi пэйсамi й закрывала шырокiя грудзi. Яна то патакiвала-трэслася зьверху ўнiз, то запярэчвала, на бакi гойдалася. Вусны гэтага дзiвака, што назваў сябе Максiмам Паўлавiчам, варушылiся скора, паказвалi два залатыя зубы ў адтулiне мiж вялiкiмi вусамi й барадой. Увага клясы сканцэнтравалася на тых вуснах i бледна-ружовых, хваравiтых шчоках, бульбападобным носе, баразнаватым шырокiм лбе й вялiкай лысiне, сiвымi касмылямi абкружанай. Малыя, рудыя вочкi коўзалi па вучнях, або, калi трэба было падчыркнуць нейкi загiб аргуманту, пазiралi дзесь у няведамую даль.

Прыгадваў Янук зь нейкай кнiгi здымак. Дзядзьку з такой дубiнай, як пастухi маюць, ды вялiзнай барадой i круглай лысiнай назвалi тады "iзраiльскiм прарокам". Прозьвiшча Янук ня прыгадваў. Дай вось такi даўгi кiй Максiму Паўлавiчу й вылiты прарок будзе.

Прывёў яго ў клясу дырэктар сямiгодкi Якаўлеў, сказаў вучням, што прыслалi яго з адзьдзелу "народнага абразаванiя" для выяснения "некоторых вопросов по религии".

Якаўлеў пайшоў, клясны апякун Мiкiта Пятровiч прымасьцiўся на крэсьле ля вакна й пачаў драмаць, а гэты дзядзька гаварыць пачаў паволi, а цяпер ужо й запраўды расплыўся. Можа й сам у сваю гаворку верыў, калi па шчырым выглядзе меркаваць. Адзiн Ёсiп Вiсарыёнавiч, што вiсеў на даўно паскрэбанай рознымi пiсакамi к просячай хварбы пярэдняй сьцяне, абыякавымi ледзянымi вачмi пазiраў недзе праз вакно на гацкую чыгунку.

Сочачы гэту бараду, прыгадваў Янук Янук iншую. Вялiкi ўказальны палец да гаркаты сьлёз парнуў у жывот i пачуўся зьдзеклiвы голас: "Ну что, мужык, нажрался бульбы?" Казалi, што Абухаў вёў людзей да Бога, а гэты, мусiць, да чорта, цi, як паiхнаму сказаць, да дыявала. Абое рабое.

Максiм Паўлавiч трашчэў, як накручаная шарманка: "…обезьяна сломила ветвь и вместе с нею упала на землю. Перад нею лежал большущий, круглый, с толстой кожей плод дерева, ветвь которого она сломила. Следующей задачей обезьяны было питание этим плодом. Но вот здесь что то необыкновенное случилось. Как усердно не старалась обезьяна раздавить этот плод, ничего не получалось. Она задумалась. Сообразила взять его в лапы, ударяя одной то другой, но напрасно. После длинных и бесполезных усердий, взяла обезьяна ветвь, отломила самый толстый и тяжёлый конец её и этим то концом начала ударять плод. Таким образом, при помощи сломаной ветви удалось обезьяне разбить плод дерева.

Учтите одно, что, может быть, процесс, который я вам здесь представил, случился не на протяжении часа или даже двух часов. Может быть обезьяне, чтобы сообразить тот простой факт, что кусок сломанной ветви может быть для нее полезным орудием для сокрушения кожи плода, понадобилось длинное время. Суть дела, конечно, не во времени, а в том, что это был замечательный шаг в процессе эволюции обезьяны от своих примитивных предков к человеку. Подчеркиваю главную точку моего рассуждения: обезьяна начала сооброжать и употреблять орудия труда. От в чем заключается главное одного из многих шагов в развитии…"

"Можа гэты самы Максiм Паўлавiч недзiка калi быў папом", — разважаў у думках Янук. — "Яго-ж во надзень, пастаў ля царскiх дзьвярэй у царкве, дык цюцелька ў цюцельку вылiты поп будзiць". Янук зiрнуў навокал. Вучнi слухалi ўважна. Сам разумеў ня ўсё, але галоўнае злавiў. Прыблуда гэты апавядаў, што чалавек ня Богам створаны, а ад малпы род свой вядзе.

"Миллионы лет занял процесс постепенного перерождения, стало быть эволюцыя от своего совершенно примитивного начала к настояией степени развития человека. Наука прочно доказала, что было именно так, а не иначе. Наука всё это утвердила на фактах", — барабанiў прыведзены Якаўлевым дзiвак з "народнага абразаванiя".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ханна
Ханна

Книга современного французского писателя Поля-Лу Сулитцера повествует о судьбе удивительной женщины. Героиня этого романа сумела вырваться из нищеты, окружавшей ее с детства, и стать признанной «королевой» знаменитой французской косметики, одной из повелительниц мирового рынка высокой моды,Но прежде чем взойти на вершину жизненного успеха, молодой честолюбивой женщине пришлось преодолеть тяжелые испытания. Множество лишений и невзгод ждало Ханну на пути в далекую Австралию, куда она отправилась за своей мечтой. Жажда жизни, неуемная страсть к новым приключениям, стремление развить свой успех влекут ее в столицу мирового бизнеса — Нью-Йорк. В стремительную орбиту ее жизни вовлечено множество блистательных мужчин, но Ханна с детских лет верна своей первой, единственной и безнадежной любви…

Анна Михайловна Бобылева , Кэтрин Ласки , Лорен Оливер , Мэлэши Уайтэйкер , Поль-Лу Сулитцер , Поль-Лу Сулицер

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Приключения в современном мире / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Фэнтези / Современная проза