Закулисье российской истории. Завещание Ельцина и другие смутные события нашей страны

Мне кажется, нужно считаться с русскими чувствами. Для русских очень важно быть великой державой. Собственно, я не думаю, что Россия является великой державой, но нужно сказать: да, вы — великая держава, мы считаемся с вами, мы уважаем вас и т. д. Это очень важно для русских психологически. И надо уступать там, где можно. Я, например, считаю, что это ошибка, что НАТО проводит маневры в Грузии. Я думаю, что вступление Украины в НАТО — это тоже будет большой ошибкой. Нужно иметь в виду, что для русских эта ближняя заграница очень важна. То же и в Америке. У нас есть «доктрина Монро» — мы не желаем, чтобы другие страны имели военные базы, скажем, в Мексике или Северной Америке. С этим нужно считаться. Но в других делах я бы был, например, жестоким: например, в вопросе размещения ракет в Польше или Чехии. Что касается «империи зла». Да, Россия делала очень много ошибок, но я вчера читал доклад о Екатерине Второй, очень либеральной императрице, и Александр Первый был либеральным императором, и Александр Второй тоже. Нет, я бы не употреблял это выражение.

Но не получается ли так, что в истории России от Петра Великого до Бориса Ельцина все попытки демократизации и либерализации были очень краткосрочны и заканчивались неудачей? Ведь всегда побеждали консерватизм, самодержавие. К сожалению, это так, но это имеет свои причины. Во-первых, Россия очень большая страна. Люди, которые здесь живут, не чувствуют, что они члены одного общества. Согласно опросам «Левада-центра», большинство русских (60–70 %) не чувствуют себя членами общества и членами государства. В этом огромную роль сыграло крепостное право, когда человек не имел никаких прав.

В Америке тоже было рабство, и там негры тоже особенно не считают себя членами общества, но это — меньшинство. Большинство же считает себя гражданами Америки и очень гордится этим. То есть от этого можно излечиться, но это длинное и медленное дело.

В России в 1917 году Керенский предпринимал попытку реформировать Россию на либеральный лад, но у него не получилось. Тогда, в феврале 1917 года, Керенский, Львов и другие люди, которые составляли Временное правительство, верили в мудрость народа. А русский народ привык к тому, чтобы им управляли. Князь Львов, например, говорил приходившим к нему за указаниями людям из провинции: «У нас сегодня демократия, вы должны делать то, что вам хочется, а не то, что вам укажут». Конечно, это была большая ошибка. Люди, вообще русский народ всегда хотели иметь грозного царя. В английском слово «грозный» переводится как «terrible» — «ужасный», но по-русски «грозный» — это не плохое слово. Потому что люди не чувствуют себя членами общества и государства, им нужна жесткая руководящая сила. Это нужно воспитывать в народе, а этого нет. Те же американцы и европейцы чувствует себя членами общества и членами государства, они знают, что их будут защищать, если возникнут проблемы. А в России люди чувствуют, что никто не будет их защищать, что нужно самому себя защищать. Если государство грозное, тогда оно будет защищать, а если оно слабое — тогда анархия. И люди очень боятся анархии.

В этом смысле есть сходство между советским режимом и царским режимом. Более того, сейчас в России на наших глазах опять возрождается авторитарное государство. Нет ли тут какого-то исторического фатализма? Не будет ли Россия всегда тащиться в этой колее? И есть ли в России силы, которые могут на каких-то этапах изменить эту траекторию?

Мнение по этому вопросу Ричарда Пайпса: