Читаем Закулисные тайны и другие истории… полностью

Закулисные тайны и другие истории…

Берегите их, поэтов. Берегите их.Остаются две недели на последний стих,Три минуты, две минуты, вовсе ничего…Берегите их. И чтобы все – за одного.Только так не берегите, как борзых – псари!Только так не берегите, как псарей – цари!Будут вам стихи и песни, пока воздух тих…Только вы их берегите. Берегите их.

Разруха в голова

«Не дай мне бог сойти с ума» – знаменитая пушкинская строка, одна из самых пронзительных в его творчестве. Как известно, Пушкин написал это стихотворение после посещения своего друга, поэта Константина Батюшкова, который реально сошел с ума (это посещение произошло в 1930 году, а Батюшков в состоянии тихого помешательства прожил еще 25 лет, и тихо умер в 1855 году, дожив до 68 лет). Вид умалишенного друга явно тронул Пушкина. Он понял: что угодно, но только не это. И сделал всё, чтобы до этого не дожить…

* * *

Рассуждая о безумии, нельзя пройти мимо знаменитой формулы: между гениальностью и помешательством – тонкая линия, незаметная грань. И человечество за время своего развития не раз продемонстрировало, как безумцы оказывались гениями, а гении к концу жизни сходили с ума. В книге Ломброзо «Гениальность и помешательство» приведены сотни и тысячи примеров, как гении к концу жизни «трогались». Кто не читал эту книгу – прочтите. В общем-то Ломброзо был плохой писатель и сомнительный ученый, а его теория, что по внешности человека можно понять, преступник он или нет, сегодня разбита в пух и прах. Но факты, которые он собрал в книге про помешательство, достойны удивления.

* * *

Я сосредоточусь сегодня на близкой мне теме: сумасшедшие музыканты, особенно композиторы.

* * *

Но сначала о музыкантах-исполнителях. Конкретно – о пианистах.

Среди музыкантов-исполнителей много людей с нарушениями психики.

Наверное, это связано с тем, что занятия музыкой – огромная нагрузка для психики. Сидеть и часами играть гаммы, этюды, разные упражнения – не всякий выдержит. Поэтому так много детей бросает музыку через два-три года занятий.

Тех же, кто проходят без особых травм эти начальные годы и по-прежнему хотят стать музыкантами, подстерегают другие опасности.

Если вы все преодолели, подошли близко к Олимпу, но так на него и не попали, то испытаете страшное разочарование: и на что я потратил свои золотые годы? Быть просто музыкантом в наши дни, не звездой – тяжелая, утомительная и малооплачиваемая работа.

Ну а те, кто всё-таки взошел на Олимп пианизма, делятся на две категории: супермены, люди с нормальной психикой, и эксцентрики, люди на грани срыва.

* * *

Давайте сравним Евгения Кисина и Глена Гульда, два имени, не нуждающихся в дополнительных комментариях, и во многом являющихся антиподами.

Евгений Кисин – образец нормального, даже сверхнормального гения. Все разговоры о его аутизме, отрешенности от реального мира, неумении ходить по улице и пользоваться транспортом, что он вообще «не от мира сего» – ерунда. Он абсолютно нормальный человек, он легок в общении, он всё понимает и знает всему цену.

Просто он так устроил свой мир, что туда допущено очень мало людей, он не общается с поклонниками, редко дает интервью и держится подальше от толпы. Посмотрите его интервью «Мой единственный критерий – это любовь», многое станет ясно, и вы поймете, что Женя Кисин – реальный гений, который абсолютно лишен позерства, снобизма, пустозвонства. Он выходит к роялю и гениально играет великую музыку. Он никогда не ломает исполнительские каноны, не ломает рояли и не играет медленную музыку быстро, а быструю – медленно. В основном он играет так, как принято, сохраняя классические традиции. Просто у него это получается лучше, чем у всех остальных. А в остальное время – он нормальный человек, как все мы.

Имею счастье быть с ним лично знакомым. Впервые увидел Женю на его первом сольном концерте в Московском доме композиторов, Жене тогда было, кажется, 11 лет. С тех пор мы много раз общались, жили рядом в Рузе и в Нью-Йорке, я брал у него интервью для Русско-американского телевидения.

Я давно понял, что он гений, один из немногих гениев, с которыми мне довелось быть лично знакомым (два других – это Шостакович и Бернстайн, возможно, Бродский).

И это отличный пример, когда гениальный музыкальный талант помещен во всех смыслах в здоровую оболочку, где здоровое тело и здоровый дух. Гений в его случае – это высшая, запредельная степень нормальности.