Залес. Противостояние

От взгляда Мардара не укрылось ничто. Постепенно он осмотрел каждый угол, даже потрогал ее постельное белье и нахмурился еще сильнее, брови у него на переносице почти сошлись друг с другом. Он подошел к очагу и пошевелил кочергой тлевшие поленья, оживляя слабый огонек. Провел рукой по грубому столу, за которым как предполагалось девушка ела, если было что. Больше всего его заинтересовали сухие травы, подвешенные на ржавых гвоздях на стене. Потом он вернулся к двери, привалившись к дверному косяку и простоял так еще какое-то время, обводя комнату взглядом.

— Тебе не платят за работу в полях?

Молчание.

— Когда я обращаюсь к тебе, будь так любезна отвечать.

Не выходя из своего укрытия, Наяда попыталась объясниться, сама понимая, как жалко это выглядит.

— Сейчас я работаю только половину дня, поэтому платят гораздо меньше. Едва хватает на налоги и одежду, но…

— Почему только половину?

— Господин Дамир позволил мне учиться в школе, — девушка подавилась, решив, что сейчас Мардар поднимет ее на смех.

Но он не засмеялся и не улыбнулся. Он сложил руки на груди и чуть наклонил голову набок, выискивая в тени девушку.

— Ты тоже меня боишься?

Наяда предпочла не отвечать на этот вопрос.

Мардар тяжело вздохнул, усмехнулся, вспоминая, как девушка вела себя у реки. Она говорила с ним совершенно…нормально. Под ее нежным голосом гул голосов в его сознании стал утихать и вскоре совсем прекратился. Ему редко удавалось избавиться от недуга надолго, но в этот раз он чувствовал себя намного лучше. А сейчас она жмется к стене и смотрит на него как на дьявола воплоти.

Он достал из кармана брюк две золотые монеты и положил их на подоконник. Уходя, он закрыл за собой дверь.

В ночи Мардару всегда сложнее совладать с голосами. Они набрасывались все разом, шептали или откровенно верещали. Он не мог разобрать слов, не мог отогнать их. В конце концов невидимая борьба за собственный разум настолько изматывала его, что он напивался, а после падал без чувств. Каким образом он оказывался в поместье, Мардар не помнил, да и не хотел помнить.

Сейчас он бодро шагал по протоптанной траве и ощущал себя хозяином своего тела и разума, голоса отступили и пока не спешили возвращаться.

Мардар полной грудью вдохнул свежий ночной воздух и улыбнулся, он намеренно шел до поместья долгой дорогой, наслаждаясь этой ночью.

Ночь и в самом деле выдалась прекрасная. Знойное лето медленно перетекало в осень, холода еще не пришли, но воздух перестал быть душным и тошнотворным.

На городской площади Мардар присел на каменный борт фонтана, смотря на звездное небо. Впервые за долгое время он мог насладиться звездами, ища в них известные созвездия. Но вместо этого мужчина раскрыл ладонь и стал разглядывать причудливую заколку для волос. Он считал, что своровать у воровки это не воровство. К тому же, девушка явно не пользовалась этой вещицей.

— Господин Мардар! Я так долго искала вас. Лорд Ивьенто очень волнуется, давно пора вернуться.

Мардар нехотя поднял взгляд на девушку, впервые не желая ее придушить. Надоедливая нянька, приставленная к нему отцом. Она прожила в поместье уже около полугода, а он до сих пор о ней ничего не знает.

— Как тебя зовут?

— Элишка, господин, я ваша служанка. — Девушка казалась удивленной, но лишь самую малость. Она присела перед господином, стараясь выдавить из себя заботливую улыбку.

— Я знаю, кто ты, — тяжело вздохнул Мардар, поднимаясь. — Идем домой.

Он ощущал почти обреченность, что придется идти в поместье вместе с Элишкой. Она изо всех сил старалась быть полезной и выполнять все приказания лорда, но от этого становилась занозой в заднице. Толку от нее было меньше, чем предполагалось. Вместо успокоения и подобия хоть какого-то равновесия, она только злила господина.

Наяда выдохнула с облегчением, когда безумец ушел из ее жилища. Первым порывом было, запереть дверь на засов и заложить окно дровами. Поборов этот порыв, Наяда подошла к окну, чтобы увидеть удаляющуюся фигуру. Мардар ни разу не оглянулся, но тревожное ощущение ее не покидало.

Девушка гадала, когда за ней явятся солдаты, в ночи или к утру. Понимая, что натворила, она все равно не испытывала такого страха как рядом с Мардаром.

К утру ее скорее всего казнят или кинут в городскую тюрьму, но Наяда думала о двух золотых монетах, оставленных господином. Стоит ли этот жест рассматривать как угрозу? Этих денег могло бы хватить ей на всю зиму, возможно осталось бы немного на начало весны. Но какой с них прок, если скоро ее арестуют.

Так или иначе, но умирать на голодный желудок девушка не собиралась. Ополоснув добытые овощи в тазу с речной водой, она поставила небольшой котелок над очагом, залила его чистой водой и стала нарезать в посудину морковь и картофель ее тайным оружием, забранным из дома Робина. Несмотря на время и ужасное использование в домашних целях, кинжал все еще не утратил остроты.