Залив Голуэй

— Там он и умер семь лет назад. В возрасте шестидесяти лет.

— Билли Колдуэлл, Сауганаш, — это человек, которым я восхищаюсь, — сказал Патрик, обращаясь к мальчикам. — Чикаго построили именно такие люди, как он. Можете сказать это своему учителю-янки в бриджпортской школе.

— А Билли Колдуэлл чем-то похож на вас, дядя Патрик, — вдруг сказал Пэдди.

Александр Робинсон рассмеялся.

* * *

В тот рождественский вечер вернулись мы поздно. Патрик занес в наш пансион Бриджет и Грейси. Я держала Стивена, и он уснул у меня на руках. Лоб у него был холодный, а дыхание — чистое. Майра помогала Джеймси и Дэниелу, а Джонни Ог, Пэдди и Томас поднимались по ступенькам сами, хотя и с трудом.

Мы устроили их всех, сытых и согревшихся, на соломенных тюфяках, а сверху укрыли шкурами.

— Славные у вас сыновья, — сказал Патрик нам с Майрой, когда мы сидели за столом у Молли на кухне. — Я заметил черты Майкла у Пэдди и Джеймси. А у твоих двух, Майра, нет ничего от Пайков.

— Спасибо тебе, Господи, за эту маленькую радость, — с сарказмом ответила она.

Она была уже не так холодна по отношению к Патрику, и это радовало. Я не особо верила, что они подойдут друг другу, как на то намекала Молли, хотя это было бы очень кстати.

— Ладно, а теперь расскажи нам, как ты жил у этих… как их… о… од… — начала Майра.

— Оджибве?

Она кивнула.

— Я жил у них целый год в Северных лесах, — сказал он.

— И каково там было? — продолжала Майра.

Патрик повернулся ко мне:

— Ты знаешь сказания о Фиане и воинах Красной ветви из истории Ирландии?

— Знаю.

— Так вот, племя оджибве живет точно так же: они охотятся, рыбачат, перемещаясь с места на место в огромных Северных лесах. Это очень красивые края, где одно чистейшее озеро соединяется в другим. Такой должна была быть и наша Ирландия. Без городов и больших домов. Без англичан. Кланы и семьи, живущие все вместе. Странно говорить такое, но среди индейцев я впервые по-настоящему почувствовал себя ирландцем, потому что был свободен.

— Свобода, — повторила я.

— Я часто думал о Майкле и жалел, что он… — Патрик умолк. — Прости. Я так много хотел рассказать ему об Америке. А сегодня вечером… Иногда я забываю, что его нет.

— Понимаю тебя, Патрик.

Мы немного посидели молча, но потом Майра прервала молчание:

— Послушай, Патрик, можешь объяснить мне, каким образом то, что ты бегал по лесам с индейцами, помогает Ирландии?

Внезапно мы услышали шаги на лестнице. В дверях появилась Молли, за которой следовали постояльцы. Дороги вновь стали проходимыми, и все вернулись домой. Они окружили Патрика, весело смеясь и похлопывая его по спине.

— Нет, вы только посмотрите, кто к нам пришел!

— Мы уж думали, что ты больше не появишься!

— Хаф будет сильно удивлен!

— А я так скажу: боссы будут рады, что канал закрылся на зиму!

Молли тепло обняла Патрика, а он поцеловал ее в щеку. Она шутливо потянула его за бороду.

— А вот это мне не нравится, — проворчала она, — потому что под ней прячется симпатичный мужчина.

Затем Молли отвела меня в сторонку.

— Что ж, Онора, он все-таки появился.

— Да, — сказала я.

Майра тем временем принялась рассказывать постояльцам, как мы едва не замерзли, — «и все из-за того, что этот скупердяй ростовщик обдурил меня».

Она уже была готова изложить им все подробности своей стычки с Крокером, но парни заявили, что нужно попросить Маккену открыть таверну, чтобы достойно отметить возвращение Патрика, и сразу ушли.

— Спасибо тебе за мой любимый табачок «Тип-Топ», — сказала Молли Майре, когда мы уселись покурить.

Я затянулась и медленно выдохнула дым, но сразу закашлялась.

— Она не умеет курить, — пояснила Майра.

— Она же в положении, — сказала Молли и, забрав у меня трубку, выбила из нее еще тлеющий табак. — Я приберегу это для другого раза. Итак. Расскажите мне, что Патрик собирается тут делать.

— Он не сказал, — ответила я.

— Наверное, подбивает ребят в лагерях лесорубов на революцию и вербует индейцев, чтобы плыть с ними в Ирландию — бороться с Sassenach.

— А ваши постояльцы, похоже, не жалеют своего времени на Патрика Келли, — заметила Майра.