Залив Полумесяца

– Я думала, что больше никогда не увижу вас, – приводя Филиз Султан все в большее возмущение, эта Дафна со слезами на глазах накрыла ладонь шехзаде, лежащую на ее щеке, своей. – Я так и не смогла вам сказать… Тогда, в ночь перед вашим отъездом в Манису, я написала вам, прося о встрече, чтобы признаться в том, что и мое сердце наполнилось любовью к вам, но, видимо, оно не достигло вас. Или вы… не захотели прийти. Я решила, что вы отказались от меня.

– Я не получал никакого послания, – в полном недоумении ответил шехзаде Мурад, а после, не веря тому, что услышал, второй рукой обхватил ее лицо и удивленно вгляделся в полные слез золотисто-карие глаза, по которым так тосковал. – Подожди… Ты сказала, что и твое сердце?..

– Да, – понимая, он чем он спрашивает, со светлой грустью улыбнулась Дафна. – И мое.

Когда ее сын, рассмеявшись, наклонился в явном намерении поцеловать служанку, имевшую наглость не обращать на нее внимания и столь свободно вести себя с шехзаде, словно будучи равной ему, Филиз Султан не выдержала.

– Мурад!

Тот замер в каких-то миллиметрах от лица Дафны и, неохотно от нее отстранившись, обернулся через плечо на мать с таким видом, будто она была неким досадным обстоятельством.

– Думаю, нам пора отправляться в путь, если тебя здесь больше ничего не удерживает.

– Султанша, – девица наконец-то соизволила ее поприветствовать и поклонилась.

Смерив ее ледяным взглядом, Филиз Султан промолчала и, развернувшись, скрылась в карете, как бы показывая, что больше не намерена ждать ни минуты. Шехзаде Мурад с совершенно счастливым видом повернулся к Дафне и, не отрывая от нее взгляда, поцеловал ее руку. Та с нежностью за ним наблюдала, до сих пор с трудом сознавая, что в одно утро ее жизнь так резко изменилась.

– До Манисы несколько дней пути. Уверен, тебе там понравится.

– Теперь я буду с вами? – словно боясь спугнуть свое счастье, тихо спросила Дафна.

– Со мной, – подтвердил он и скользнул пальцами по ее щеке, чуть коснувшись ее нижней губы. Заставив себя не думать о поцелуе, шехзаде ободряюще улыбнулся. – Иди в карету к валиде.

Не сказать, что Филиз Султан тогда была рада провести путь до Манисы в обществе служанки, любовь сына к которой она сочла унизительной для него и для себя. Несмотря на красоту и столь же милый, как ее улыбка, нрав, султанша была к девушке совершенно не расположена и подчеркнуто ее игнорировала. Дафна была удивлена, чем же она заслужила такое отношение султанши, но не хотела еще больше накалять атмосферу и все те дни, что они ехали в карете, тоже молчала и созерцала проплывающие за окном пейзажи.

Филиз Султан, скрепя сердце, еще готова были смириться с появлением в гареме Дафны, которая столь полюбилась ее сыну, но к тому, что произошло по их прибытии во дворец, она не была готова совершенно. Их жизни перевернулись с ног на голову, а миру, прежде царившему в гареме, пришел конец.

В тот же вечер Ассель закатила ужаснейший скандал, увидев в гареме свою бывшую подругу, ставшую впоследствии ее соперницей за сердце шехзаде. Она ворвалась к той в комнату, кричала, обвиняла и оскорбляла ее, а после едва не бросилась на Дафну с кулаками – благо, вовремя подоспели слуги и увели ее. Возможно, именно эта ошибка стала для Ассель роковой, потому что шехзаде Мурад пришел в небывалый гнев, узнав о случившемся. И с тех самых пор, даже по прошествии многих и многих лет и после рождения их общего сына, он был к ней неизменно холоден и редко даже бросал на нее взгляд.

Хотя, и не соверши Ассель такой ошибки, вряд ли бы что-то изменилось. Шехзаде Мурад ночь за ночью проводил лишь со своей избранницей, которую назвал именем Сафанур за ее светлую улыбку и доброту, и больше никого, кроме нее, не видел. Аллах свидетель, Филиз Султан пыталась его вразумить, напомнить о правилах гарема, об обычаях, согласно которым ему не пристало довольствоваться лишь одной фавориткой, но сын, словно ослепленный, ее не слышал. Наоборот, этим она только больше отталкивала его от себя в объятия этой Сафанур. Вместе с отвергнутой Ассель в гареме завяла и красавица Амирхан, которой, однако, в ее единственную ночь с шехзаде удалось забеременеть. На свое счастье она родила сына и в нем обрела смысл жизни.

Сафанур так и не смогла подарить своему господину наследника – она рожала только девочек, но от этого любовь шехзаде Мурада к ней не ослабевала, хотя разочарование должно было бы ее умалить. Наоборот, Филиз Султан с горечью признавала, что дочерей от Сафанур он любил даже больше, чем своих шехзаде. Бороться с влиянием Сафанур на ее сына оказалось бесполезно, и Филиз Султан вскоре примирилась и с этим. Амирхан за одну встречу не успела полюбить шехзаде, потому она нисколько не страдала по нему и радовалась своему материнству. Единственной, кто так и не смог примириться с установившимся положением вещей, была Ассель. Ее интриги и скандалы отравляли мирную жизнь дворца, а особенно жизнь Сафанур, к которой она питала всепоглощающую ненависть.