Заложник. История менеджера ЮКОСа

Самое смешное, что даже формально к этим событиям я не имел никакого отношения. Недаром меня называли самым случайным узником. Работал я в то самое время спокойненько на Кипре и не подозревал о существовании ни Малаховского, ни «Ратибора». У меня были совершенно другие задачи. Я был одним из пяти директоров дочерней компании ЮКОСа на Кипре. Когда меня пригласили на работу в ЮКОС, эти компании были только зарегистрированы на бумаге. Мне предстояло создать полноценную структуру – найти и арендовать офис, получить все необходимые для этого разрешения Центрального банка Кипра и местных органов власти. Одним словом, я выполнял сугубо административную работу.

Компания создавалась для торговли нефтью, и тут преследовалось несколько целей. Такая структура позволяла более оперативно управлять товарными и денежными потоками, на более легких условиях получать кредиты в западных банках. Безусловно, льготное налогообложение на Кипре играло здесь не последнюю роль. Таким образом, кипрская компания, где я работал, покупала нефть у ЮКОСа и других нефтяных компаний, формировала некий нефтяной пул и перепродавала его другим покупателям. Договоры на покупку нефти у ЮКОСа кипрской компанией находятся в материалах дела. Здесь же акты приема-передачи, таможенные декларации, паспорта сделок с отметкой уполномоченного банка, платежные поручения, выписки с банковских счетов. Все сходится до последнего цента. Я не занимался осуществлением платежей и даже не имел права распоряжаться счетами, с которых оплачивалась купленная у ЮКОСа нефть. В какой-то момент меня посетила мысль: «А может быть, компания не оплатила какую-нибудь поставку?»

«Да нет, быть такого не может! Сам же с аудиторами на эти тему разговаривал при очередной проверке», – вспоминаю я. Счета за отгруженную нефть поступали в специализированную финансовую компанию, созданную в Швейцарии, которая и управляла всеми счетами. Все сходилось до последнего цента.

«За что же меня посадили?» – возникает резонный вопрос.

Да, в общем-то, ни за что! Посадили лишь за факт работы в компании ЮКОС, за отказ признать вину, которой не было, за отказ лжесвидетельствовать. Печально, что на моем месте мог оказаться любой сотрудник компании. Но выбор пал на меня…

Читаю выдержку из своего обвинительного заключения: «…Переверзин своими действиями способствовал созданию благоприятной обстановки для хищений…»

Боже мой! Не веря своим глазам, я продолжаю изучать доказательства своей «преступной» деятельности. Оказывается, моя вина подтверждается:

моей трудовой книжкой (том 3, листы дела 8–18), где указываются места моей работы;

телефонными справочниками сотрудников ООО «ЮКОС–Москва», ОАО «НК ЮКОС», ЗАО «ЮКОС-ЭП», ЗАО «ЮКОС-РМ», в которых указаны телефоны лиц, входивших в состав организованной группы (том 73, листы дела 230–268);

уставом ЗАО «ЮКОС-ЭП», согласно которого общество было создано в целях извлечения прибыли при осуществлении добычи нефти и газа и их переработки, разработки нефтяных месторождений (том 15, листы дела 131–145);

уставом ООО «ЮКОС–Москва», утвержденного внеочередным собранием участников от 10.09.1998, из которого следует (кто бы мог подумать!), что ООО «ЮКОС–Москва» создано в целях извлечения прибыли посредством предпринимательской деятельности при осуществлении разведки нефтяных и газовых месторождений, добычи и переработки нефти и газа, хранения нефти и газа и продуктов и переработки, транспортировки и реализации нефти, газа и продуктов их переработки (том 15, листы дела 53–67).

* * *

Я не знаю, что мне делать, как воспринимать этот бред. Мне хочется и плакать, и смеяться. На тюремном пути мне встречались разные люди. Довелось как-то сидеть в одной камере с выпускником МГУ, кандидатом физико-математических наук. Володю обвиняли в попытке организации убийства одного космонавта, возглавлявшего департамент в крупной госкорпорации. Дело развалилось, и Володю оправдали. Тогда мы сдружились, и он, с его математическим складом ума, помогал мне готовиться к процессу, систематизировать многие вещи. Иногда мы просто откровенно хохотали над глупостями и несуразностями из моего обвинительного заключения. Как-то он мне сказал: «Знаешь, если бы не видел все эти перлы своими глазами, не поверил бы, что такое возможно!»

* * *