Заложник. История менеджера ЮКОСа

Нас заводят в зал судебных заседаний, обставленный примитивной казенной мебелью, напоминающей школьную, и сажают в клетку. «Боже мой, неужели здесь, в этой убогой комнате, будут решать мою судьбу?» – не укладывается в моей голове. В клетке я впервые здороваюсь за руку с Малаховским. В зал запускают посетителей. Я вижу родные лица – жены, друзей, родственников. Заходят практикантки из какого-то юридического вуза, журналисты, еще какие-то незнакомые мне люди. Все рассаживаются на скамеечках. В зал заходит тогда еще не известный мне человек неопрятного вида: с длинными волосами и бородой, на костылях, в сопровождении вооруженного телохранителя. Вальдес-Гарсиа – доходит до меня! Я вижу своего адвоката. Все рассаживаются по своим местам. За партой, как раз напротив клетки, где, как дикого зверя, держат меня, горделиво восседает государственный обвинитель Ирина Шляева. Она еще относительно молода, но явно больна, у нее нарушен обмен веществ. При росте примерно метр шестьдесят пять она весит килограммов сто восемьдесят, если не больше, и с трудом передвигается. После окончания судебного процесса я увижу ее по телевизору, внятно комментирующую другое громкое уголовное дело. Меня это потрясет до глубины души, словно я увидел обезьяну, заговорившую человеческим голосом. Я абсолютно искренне делюсь этим со своим адвокатом: «Оказывается, она, Шляева, вполне вменяемая тетка, умно и внятно может разговаривать…»

На что мой адвокат мудро и совершенно справедливо отвечает: «Одно дело, когда есть фактура, а другое дело, когда дело абсолютно пустое…»

Напротив меня, метрах в пяти, сидит секретарь суда, симпатичная девушка Катя. Несмотря на зимнее время и холодную погоду, у нее глубокое декольте, практически обнажающее грудь. Ее не смущают ни жара, ни холод, ни наше присутствие. Она верно и последовательно соблюдает этот образ до конца процесса. Наверное, из нее получится неплохая судья…

На сцену выходит ведущая – судья Ярлыкова Елена Николаевна собственной персоной.

* * *

Через несколько лет после нашего процесса, несмотря на свои «очевидные заслуги», она будет нещадно изгнана из судейского корпуса за то, что на судебном заседании не распознает мошенника, приехавшего на суд вместо другого человека, которого она отпустит на свободу. Посчитав такое решение несправедливым, Ярлыкова вспомнит о Европейском суде по правам человека, куда и подаст жалобу на решение судебной коллегии. Странным образом ее жалоба окажется там же, где находится и моя жалоба на ее незаконное решение, которым она приговорила меня к одиннадцати годам строгого режима… Вот уж воистину – неисповедимы пути Господни. Но все же между нами была большая разница. Лишившись статуса судьи, Ярлыкова стала работать адвокатом. А я, лишившись свободы ее стараниями, стал бесправным заключенным– с бесконечным, как мне тогдаказалось, сроком…

* * *

Тогда, в 2006 году, Ярлыкова произвела на меня положительное впечатление. Позже, в ходе процесса, во время перерыва судебного заседания на фразу прокурорши «Еще не все свидетели обвинения допрошены…», с ее губ сорвется ответ: «Какие же это свидетели обвинения? Вообще непонятно, что они доказывают!»

Начинается процесс. Представляются все его участники – адвокаты, судья, государственный обвинитель. Мы не делаем отвода ни судье, ни государственному обвинителю, хотя прокурорша мне не понравилась сразу. Устанавливаются личности обвиняемых… Судья, обращаясь ко мне, произносит: «Обвиняемый, представьтесь, пожалуйста».

«Переверзин Владимир Иванович», – отвечаю я.

«Год и место рождения?» – судья должна удостовериться в личности подсудимых, сверить все данные с личным делом и сличить фотографии.

Узнав мой домашний адрес и убедившись, что я – это я, госпожа Ярлыкова переходит к другим обвиняемым. Те же вопросы, стандартные ответы.

Неожиданно прокуратура выступает с ходатайством о предоставлении Антонио Вальдес-Гарсии государственной защиты. Судья начинает рассмотрение этого ходатайства.

«Антонио Вальдес-Гарсиа! – обращается к нему судья. – Вы поддерживаете данное ходатайство?»