Заложник. История менеджера ЮКОСа

Задыхаясь в удушливой – в прямом и переносном смысле – атмосфере карантина, я записываюсь на прием к начальнику колонии. Он в отпуске, и меня принимает его заместитель по воспитательной работе. Запойный алкоголик, подполковник занимает кабинет, по размерам превышающий наше спальное помещение, куда вмещается человек сорок зэков. Выслушав мои жалобы и просьбы, он не решает ровным счетом ничего. Человек с непонятными функциями, он – пустое место. От него нет ни пользы, ни вреда. Не приди он на работу – никто не заметит его отсутствия. А сколько здесь, в этой системе, таких дармоедов, с надуманными функциями и полномочиями?! На мой взгляд, людей в погонах вообще нельзя подпускать к осужденным. Доверить им можно только охрану периметра колонии, чтобы зэки не разбежались, и охрану гражданских лиц, работающих с зэками, – учителей, психологов и воспитателей.

Замполит сообщает, что вопрос моего перевода в другой отряд может решить только начальник колонии лично. Я разочарованно возвращаюсь в карантин. Вижу взволнованного Мишу К., он сегодня дежурный. «Иваныч, – обращается он ко мне, – боюсь, не выдержу, убью этого молокососа!» Речь идет о дневальном – маршировщике Виталии. Последний откровенно провоцирует Мишу, придираясь ко всему: «Здесь плохо помыли, здесь не подмели. Зеркало плохо протерли, плохо кровать заправили». Ему очень нравится Мишу доводить. Представьте, каково ему, взрослому человеку, отцу двоих детей, с высшим образованием и к тому же воевавшему, слушать все это от молодого человека! «Все, не могу больше», – говорит мне Миша и срывается с места. «Сейчас тумбочку ему на голову надену», – на ходу добавляет он. Ни секунды не сомневаясь в серьезности его намерений, я бросаюсь на перехват и успеваю его остановить. Мише не составило бы труда осуществить задуманное. Мысль о том, что я спас жизнь (или по крайней мере здоровье) мерзавцу-скинхеду, меня расстраивает. Но я рад, что избавил Мишу от дополнительного срока и проблем.

На утренней проверке Кирилл нам торжественно сообщает: «Сегодня маршировки отменяются! К нам приезжает комиссия правозащитников! Если вдруг кто спросит о маршировках, то говорите: мол, не знаем, что это такое!» – строго наказывает он.

Группа гражданских в сопровождении людей в форме не спеша идет по аллее в сторону нашего барака. Кругом чистота и порядок. Растут березки, видны бордюрчики, выкрашенные мелом. Зеленеют газончики. Церковь радует глаз. Тишина и порядок. С первого взгляда можно подумать, что попал в пионерский лагерь. Но знайте, чем красивее зона кажется снаружи, тем хуже живется зэкам внутри. Грязь, бардак и разруха – спутники относительного душевного спокойствия осужденных. Комиссия заходит в расположение отряда. С ними человек с камерой – с телевидения из города Владимира. Для него уже готов сюжет: и сценарий написан, и актеры подобраны. Снимают туалет, умывальник и комнату для приема пищи. Специально отобранные зэки, раздетые по пояс, счастливо плескаются у белоснежных раковин. Умилительный сюжет покажут по первому каналу владимирского телевидения. Сотни тысяч людей узнают, как счастливо живут заключенные в местах лишения свободы.

По иронии судьбы на следующий день к нам прибывает еще одна комиссия. В колонии проводится семинар по обмену опытом тюремщиков. Со всей России съехались в Мелехово сотрудники колоний. Здесь проходит общероссийский слет заместителей начальников колоний по безопасности и оперативной работе (зампоборов).

На утренней проверке Кирилл сообщает: «Мужики! Сегодня нужно постараться! Хорошо пройдете – вечером отменим маршировку!»

В строй становятся все, барак остается пустым.

«Ша-агом ма-арш», – раздается команда Виталия.

Мы вняли просьбе завхоза и, изо всех сил топая ногами, двинулись в сторону штаба.

На аллее толпа людей в форме. От майора до полковника. Некоторые с фотоаппаратами, снимают местные пейзажи. Наш зампобор в чине подполковника что-то рассказывает гостям. Чеканя шаг, мы приближаемся к толпе.

«Здравствуйте, граждане осужденные!» – громко обращается к нам подполковник.

«Здравия желаем, гражданин начальник!» – орем мы. Колонна останавливается. По команде «Направо» мы поворачиваемся лицом к участникам слета. Нас снимают на камеру и фотографируют. Я слышу каверзный вопрос одного из гостей, обращенный ко всем:

«А бывшие блатные среди вас есть?» – спрашивает он.

«Конечно, есть!» – отвечает наш зампобор.

Из строя выходят сразу два человека. «Осужденный такой-то, бывший смотрящий за тюрьмой», – представляется первый.

«Бывший смотрящий за зоной», – представляется второй.

«Ну и как у вас складываются отношения с администрацией?» – не унимается гость.

«Отношения с администрацией у нас складываются хорошо, – отвечает один из них. – Мы всегда находим общий язык».

На сегодня спектакль окончен. Все довольны. Честь мундира спасена. Мы возвращаемся в отряд за заслуженной наградой. Вместо маршировки нам показывают какой-то очередной фильм ужасов. На мою просьбу посмотреть по телевизору новости на меня смотрят как на сумасшедшего…