Заложник времени. Заметки. Размышления. Свидетельства

Признаюсь, у меня с самого начала (с учетом длительного опыта газеты) больше всего вызывали возражение существующая безвариантность, отсутствие альтернативности выбора при составлении недельной телевизионной программы. Функции существующей на Центральном телевидении дирекции программ, представляющей аналог секретариата газеты, тогда и теперь сводились лишь к диспетчерской деятельности, к механическому заполнению недельной сетки программ уже давно поделенного редакциями времени вещания. Что-то изменить в этой творческой монополии главных редакций было не только трудно, но и, учитывая противодействие защитников монополии, просто невозможно. Слишком неравны были силы. Оттого, наверное, не счесть, сколько председательских иллюзий взять этот барьер терпели крах, разбиваясь о глухую стену монополии. Думаю, что и мои попытки преодолеть эту монополию и тех, кто пришел после меня – Л. Кравченко, Е. Яковлева, – во многом напоминали бодание теленка с дубом.

Таким образом, многие телевизионные программы были, так сказать, заранее обречены на выход в любом виде. А потому создавались, выходили и ныне выходят на весьма сером творческом уровне. Так монополия на творчество неизбежно рождает ремесло. Творческие возможности даже самых талантливых редакторов, ведущих передач, режиссеров не беспредельны, и со временем, уже через год, передачи проходят этап своего творческого подъема, пик успеха, но продолжают по-прежнему выходить, ибо ничего другого, альтернативного в редакциях нет. Так от творческих успехов, от высокой популярности, свежести и новизны пришли к обыденности, ремеслу и посредственности такие многолетние широко известные телевизионные передачи, как «Клуб путешественников», «В мире животных», «Музыкальный киоск», «Кинопанорама»… В равной мере это относится и к некогда особенно популярным общественно-политическим передачам «Взгляд», «До и после полуночи»…

Любопытно, как один из авторов газеты «Рабочая трибуна» О. Техменев (8 февраля 1991 года), оценивая конфликтную ситуацию на Центральном телевидении при Л. П. Кравченко, когда были сняты такие передачи, как «Взгляд», «До и после полуночи», «Вокруг смеха», и не представляя монопольной системы планирования и организации творческого процесса на телевидении, сетовал: почему так недальновидно руководство телевидения, снимая одну передачу, не заменяет ее на какую-либо другую, альтернативную. Автору было невдомек, что в главных редакциях ведущие таких известных передач, как «Взгляд» или «Вокруг смеха», просто не допустят, чтобы одновременно с ними сформировалось нечто альтернативное, способное претендовать на это же эфирное время, и главный редактор здесь мало что мог изменить.

Анализировать деятельность Центрального телевидения конца 80-х и начала 90-х годов нельзя в отрыве от тех политических процессов, которые проходили в стране. И дело не только в том, что эти процессы оказывали свое влияние на содержание внутренней жизни телевидения. Телевидение было важнейшим инструментом и непосредственным участником всех политических событий, происходящих в обществе. Развернувшаяся в стране острая борьба за власть, свидетельством которой была XIX партийная конференция, выборы в Верховный Совет СССР, республиканские и местные Советы, работа съездов народных депутатов СССР и РСФСР поставили Центральное телевидение в самый центр политических событий, когда оно было не просто соучастником борьбы, но и непосредственным ее объектом.