Заложники Солнца (СИ)

— Обед вам сюда принесут. Галина Федоровна, не выпускайте их, пожалуйста!

— От меня не сбегут, — уперев руки в широкие бока, пообещала Галина Федоровна.

Кирилл, глядя на представительную даму, подумал, что сбежать отсюда и впрямь будет посложнее, чем из набитого солдатами гарнизона.

На лице Галины Федоровны грозно хмурились черные брови. Уложенные в высокую башню волосы у корней были седыми, а дальше — неожиданно рыжими. Двойной подбородок опирался на необъятный бюст — медицинский халат едва на нем сходился — а ниже тело Галины Федоровны напоминало сложенные в стопку спасательные круги. Голос у докторши оказался под стать внешности — густой и басовитый.

— А ну, марш в смотровую!

Герои дня по одному были пропущены через смотровую. Их скрупулезно обследовали. Взвесили — Кирилл открыл от изумления рот, увидев, что стрелка весов, в Бункере едва дотягивавшая до шестидесяти, уверенно перевалила за семьдесят — заглянули в глаза и горла, простучали локти с коленями и прослушали грудные клетки. Джеку обработали рану. Рэдрик с Кириллом к тому времени уже лежали в кроватях.

— Значит, слушайте внимательно, — непререкаемым тоном заявила Галина Федоровна, убедившись, что Джек тоже улегся и всем своим видом изображает смирение. — Лечение вам назначаю такое… — Она помедлила и вдруг грозно рявкнула: — Кушать и спать! Понятно?

В первый момент бойцы от неожиданности обалдели. Потом Джек расплылся в широкой улыбке:

— От это я понимаю, больница! Всю жизнь бы так лечился! — Приподнявшись на локте, заговорщически подмигнул Галине Федоровне. — А можно, коль пошла такая пьянка, еще самогона и девочек? Чтобы уж до полного выздоровления?

— Еще не хватало! Кушать и спать. И никаких нервных возбудителей — включая девочек… Курите?

— Не-ет! — Джек даже руками замахал от удивления. — Что вы, доктор?! Это ж вредно.

— Врешь, — уверенно отмела Галина Федоровна. — Лиза! Проверь их одежду, курево — мне на стол. Сейчас обед принесут, потом дашь молока с медом, чтобы лучше спалось… И все! На бочок — и баиньки! Понятно? — Она грозно обводила глазами пациентов.

Даже у Джека не нашлось, что ответить.

— Ну вот, другое дело. Отдыхайте, — милостиво разрешила Галина Федоровна.

И, покачивая спасательными кругами, выплыла за дверь. Лиза немедленно — следом. Кирилл ей и слова сказать не успел.

— Крутая тетка! — откидываясь на подушку, восхитился Джек. — «На бочок — и баиньки»… Зашибись — лечение! У нас режим: поели — лежим! — И расхохотался.

— А че, пацаны, — отсмеявшись, решил Рэд. — Когда еще так свезет? Этак в натуре дохлого вылечить можно. — С наслаждением потянувшись, заложил за голову руки.

Никто из пациентов, и даже Лиза, не видел, как Галина Федоровна всхлипывала в соседней палате. Там отлеживался после приступа Андрей Юрьевич. С «Галчиком» они дружили еще с молодости.

— Ты бы видел этих мальчиков, Андрюша… До чего израненные! И ожоги, и пулевые, и осколочные — хоть в медицинский справочник. Что ж им вынести-то пришлось! А главное, понимаешь, — им как так и надо это все! Ну, ожоги. Ну, ранение… Когда я взялась ладони зеленкой мазать — все в порезах, говорят, крючками рыболовными ободрали — смотрели, как на дурочку. На фиг, говорят, надо, медикаменты переводить? И сейчас, слышишь, как хохочут… — Из-за стенки донесся дружный молодой смех. — А этот красавчик, у которого воронка на плече такая, что смотреть страшно — громче всех.

— Так не плачут ведь. — Андрей Юрьевич погладил подругу по вздрагивающей руке. — Не то что некоторые медработники.

— Шутишь все…

Галина Федоровна высморкалась.

— Скажи. А ты, и правда, веришь… что вакцину создадут?

Андрей ответил сразу, убежденно и не задумываясь:

— Я верю, что к этому нужно стремиться. Что нельзя опускать руки и жить последним днем! Ты посмотри, Галчик, что вокруг творится. Уроды совсем распоясались, ничего уже не боятся. Вспомни: ни мы в Омске, ни Борис у нас уж сколько лет не были. Пробовали — и, поджав хвост, назад бежали. Знать не знали, что он состав этот новый придумал, для плащей. Что таблетки сердечные довел до ума… Только эти сумасшедшие пацаны и сумели прорваться. И то, рассказывали, в каждом поселке уроды на них набрасывались, как с цепи сорвавшись, с боем прорываться пришлось. Такое… отчаяние обреченных наступает, понимаешь?

— Жить осталось недолго, уроды это чувствуют и стремятся насладиться хотя бы последними днями? Ты это хочешь сказать?

— Именно. Уродов уже не пугает возможная смерть, они играют ва-банк. Кто-то гибнет, а кто-то и джек-пот срывает. Получает еду, оружие, лекарства… И таких, желающих сорвать джек-пот, с каждым днем все больше. Страшно думать, как пацаны назад пробираться будут… Галчик, я поеду с ними.

Галина Федоровна в испуге отшатнулась.

— Андрей… Ты с ума сошел?! Ты же едва от приступа оправился!

Но знала друга достаточно давно, чтобы понимать: от решения тот не отступится.

Рэдрик, узнав, что Андрей Юрьевич собрался ехать в Омск, упирался до последнего:

— Дядя, тебе жить надоело?! Ты ж чуть не сдох прям у нас на руках — забыл, что ли? Ты ведь даже стрелять не умеешь!