Заложники времени

В конце концов, смысл любого искусства в том, чтобы будить эмоции, трогать человеческие души. Я был поражен чувствами этих людей, когда они узнавали, что с любимыми людьми все хорошо – или что муж или жена не вернулись домой. Я был вместе с ними в трагические моменты расставания. Меня поражала их сила и честность. Я понимал, что многое из того, что поразило меня в прошлые годы, было совершенно неважно. Неважно, что женщины могут читать Библию и требовать, чтобы их мужья были более милосердными и добрыми. Неважно, что они могут прочесть телеграмму, где говорится «ваш муж жив и здоров» или «ваш муж убит». Важно то, что не изменилось за все эти века: матери и жены, как и раньше, счастливы, узнав, что их сыновья и мужья живы, и эта весть заставляет их танцевать и петь от радости; мужчины, как и прежде, исполняют свой долг, подвергая себя опасности, и делают это не ради себя, но ради всего общества. Я был тронут силой духа этих людей, которая не уступала силе духа моих современников.

В конце концов, капитан Кинросс и еще несколько матросов спаслись. Он произнес короткую речь, прощаясь с выжившими. Он отдал честь своему кораблю и экипажу – половина матросов погибла в море. Капитан сказал: «Если им суждено было погибнуть, они сделали это с честью!» Эти слова звенели у меня в ушах. Они нашли отклик в моей душе и моем разуме. Мне казалось, что именно их я ждал пятьсот девяносто четыре года.

В зале загорелся свет. Я увидел, что фильм растрогал многих зрителей. Некоторые прижимали к лицу клочки белой ткани, другие просто смотрели на экран, а некоторые смотрели вниз, ожидая возможности покинуть зал.

Когда мы вышли, первым заговорил Рон.

– Увидев афишу, где говорилось, что это величайший фильм нашего времени, я отнесся к этому скептически, – сказал он. – Мне казалось, что Ноэль Кауард сделал это только для того, чтобы поднять дух британцев. Я был уверен, что он проводит войну в каком-нибудь баре на Карибах. Но должен признаться: это действительно лучший фильм из всех, что я видел. И уж точно лучший фильм о войне!

Селия высморкалась в белую ткань и спрятала ее в рукав.

– Что ж, в этом фильме выпили столько чая, что и нам стоило бы последовать примеру героев. Вы не против?

– Отличная идея, как говорят бритты, – одобрил ее Рон. – Но «Деллерс» закрыт – надеюсь, временно. Давайте пойдем в то маленькое заведение на Норт-стрит. Джон, вы идете с нами?

Я остановился.

– Нет, – сказал я чуть ли не шепотом, потом откашлялся и добавил: – Нет, я должен вас покинуть.

– Джон, вы плохо себя чувствуете? – встревожилась Селия.

– Нет.

– У вас болит голова? – спросил Рон.

– Нет.

Я посмотрел в небо. Самолетов не было. Я не слышал даже их гула.

– Пойдемте, выпьем чая, – настаивала Селия. – Вы сразу почувствуете себя лучше.

– Мистрис Селия, – сказал я, беря ее за руку. – Вы знаете, что со мной не все в порядке. Вы знаете, что я пронзил время, как камень пронзает воду. Шесть раз – я шесть раз переносился в другие эпохи.

– И я хочу расспросить вас о моем предке…

В этот момент завыла сирена. Оглушающий звук становился все сильнее и сильнее.

Я смотрел на Селию.

– Это учебная тревога, – сказала она, мельком взглянув на небо. – Они не будут бомбить при свете дня.

– Таких планов не было, – мрачно произнес Рон. – Это воздушный налет. Они будут бомбить центр города. Нам нужно бежать в ближайшее убежище.

– Позаботьтесь о ней, мистер Рон.

– Джон, не глупите, – Селия схватила меня за руку. – Вы должны идти с нами.

Я вырвал руку.

– Дорогая, милая Селия, я должен быть как можно дальше от вас. Любите друг друга – и не только сейчас, но и всегда.

– Что ж, если вы так хотите… – Рон посмотрел на меня. – Но нам нужно бежать…

Я протянул ему левую руку, и он крепко ее пожал.

– Спасибо, что взяли меня в кино, Рон. – Повернувшись к Селии, я добавил: – Идите с миром. Любите и почитайте своего мужа и будьте ему такой же верной подругой, какой была моя жена Кэтрин. И он тоже будет любить и почитать вас. А когда будете смотреть на портрет отца Харингтона, вспомните, что он был добрым человеком, и его доброта сохранилась в вас.

С этими словами я поклонился и быстро зашагал прочь.

Я услышал гул первого самолета. Звук этот отдался от стен гулким эхо. На углу я остановился, не зная, куда идти. Я стоял на улице, а звук становился оглушающим. Последовала яркая вспышка, и я услышал ужасающий грохот взрыва. Меня сбило с ног воздушной волной, словно содрогнулся весь город. Огромный самолет появился над домом и полетел над улицей. Люди кричали от ужаса, но грохот рушащегося здания заглушил вопли отчаяния.

Этот самолет был первым из многих. Я знал это точно. Через мгновение я услышал приближение второго. Он летел над рекой в направлении города. И появление его сопровождалось адским гулом.