Заложница мафии (СИ)

Домой ехали по новому маршруту, Вовчик выбирал их так, чтобы на пути минимизировать возможность засад.

Сегодня ехали вдоль набережной, я смотрел в окно на водную гладь. Лёд уже сошел на нет, кое-где только фрагментами встречались белые обломки. В этой части города снега не осталось, весна вступила в свои права.

Вовка обернулся ко мне, приложил палец к губам, призывая молчать.

Я нахмурился, ситуация мне не нравилась, но что творится, я ещё до конца разобрать не мог.

Вовка протянул небольшой лист бумаги, на котором написано было: «попросите остановить машину, чтобы пройтись. Мобильный оставьте здесь».

Перечитал два раза, потом кивнул ни на кого не глядя и скомкал записку, пряча в карман.

— Погода хорошая. Останови, по набережной пройтись хочу.

Мобильный вытащил из кармана, бросил его поближе к колонке в дверной отсек. Вовка покрутил музыку, прибавляя ее погромче, так, чтобы звуки из динамиков могли глушить часть разговоров.

Мои номера не прослушивались. Это я знал доподлинно, хотя и не рисковал, не таскал с собой сотовый по тем местам, куда не надо.

А сегодня смотрел на свой телефон, точно по нему мог определить, кто по ту сторону, этот человек — редиска, решивший против меня пойти.

Водитель перестроился в крайний правый ряд, заехал в небольшой «карман», где уже стояло с десяток автомобилей.

Я вышел неторопливо, закрыл дверь, оглядываясь по сторонам. Справа высилось здание администрации, выходившее фасадом на набережную, слева — исторический центр города.

По выложенной брусчаткой набережной гулял народ, было ещё по-весеннему прохладно и яркое солнце слепило, но не грело. Я подошёл к чугунному парапету, опираясь на него локтями, посмотрел на темные речные воды, на поверхности которой плавал старый мусор.

Курить хотелось, как всегда в таких ситуациях. Похлопал себя по карманам, сигареты нашлись, а зажигалки — нет.

Вовка, догадавшись, подошёл ближе, чиркнул несколько раз, разжигая пламя.

Я наклонился к нему, прикрывая от стылого ветра огонь и прикурил.

— В машине прослушка, — вполголоса произнес начальник охраны, — устанавливали спецы.

— И как давно? — я выпрямился, выдыхая а сторону горький дым. Мимо с громким лаем пробежала мелкая собака на поводке, ее хозяйка недовольно зыркнула на зажженую сигарету в мой руке и демонстративно махнула пухлой ладошкой, разгоняя дым.

Я сделал следующую затяжку. Что я в машине обсуждал из важного? Вспомнить сейчас было нереально абсолютно, я целый день на телефоне.

— Позавчера все полностью проверял, ничего не было.

— Тогда — где и когда?

— Без нашего присмотра машина не оставалась на доступных местах. Сдается мне, что вчера, когда ее досматривали перед приемом у губернатора, жучок и воткнули.

Я выругался грязно.

Это место должно было быть безопасным, и кто-то работал либо вместе с Гараевым, либо за его спиной.

Ни один вариант мне не нравился.

— Снимать будем?

Вовка чуть отошёл, чтобы наше общение не казалось таким явным и подозрительным, я тоже развернулся в сторону автомобиля.

— Чтобы показать, что спалили? Нет уж, пусть дальше слушают. Вычисли мне этого гада, Вова, или я, блять, за себя не ручаюсь.

В машину я сел, резко хлопнув дверью. Водитель убавил звук, я махнул ему рукой:

— Домой погнали.

Дело принимало слишком серьезные обороты, и мне требовалась помощь со стороны.

Глава 25

Мирослава

Что-то изменилось.

Я это сразу поняла и испугалась: любые изменения ни к месту сейчас, когда мой Сережка в чужих руках. Давид делал вид, что все в порядке, но я все чаще и чаще замечала, что он постоянно о чем-то размышляет.

Между бровей залегла хмурая полоска, взгляд, направленный вглубь себя. Он сидит так на кресле, а мне хочется подойти к нему, закричать, — что происходит? Я должна знать!

Но я не могла. Мне только и оставалось, что улыбаться и делать вид, будто нормально все.

Так длилось два дня, а на третий Давид с утра заявил:

— Собирайся, поехали к стоматологу.

Мы завтракали за большим кухонным столом, сидя друг напротив друга, в моей тарелке — овсянка, такая, как для Сережи варила. Я только ложку ко рту поднесла да так и замерла:

— Зачем? У меня ничего не болит.

— Профилактический осмотр, — ровным тоном ответил он.

— Такой же, как и у гинеколога? — я не смогла промолчать, тот визит к врачу до сих пор вспоминался с привкусом унижения, — ты меня решил со всех сторон обследовать?

— Считай, что у тебя полис ДМС на время отношений со мной.

Я ложку отложила, поднялась молча и ушла одеваться. Внутри гнев пополам со страхом, я никак не пойму, что он затеял. И Виктору звонить нельзя, сейчас звонок совсем ни к месту будет.

Проклятье.

Достала косметичку, нанесла легкий макияж. С этим я справлялась всегда быстро — рука набита. На отражение свое смотрю и тошно, ну как ты во все это вляпалась, Мирослава? Повезло родиться красивой, вот и хлебай сполна за свою красоту.

С вешалки взяла брючный костюм, покрутилась перед зеркалом, думая, что не хватает чего-то для полноты образа. Цепочки. Той самой.