Заложница. Сделка

А еще в нем явственно звучало горьковатое, как осенний дым, презрение. Успевший выдернуть иглу Ительс морщился как от тройной порции хины, слушая этот заслуженный упрек, и лишь когда девушка отступила на полшага, намереваясь снова исчезнуть среди кустов, взмолился:

— Мин! Погоди! Все не так… как ты думаешь… — я все объясню…

— Завтра утром объяснишь, — с ледяным высокомерием прервала его объяснения Таэльмина и бросилась догонять уносившего свою добычу огра.

— Отпусти меня! Ты, говорящая куча меха! Немедленно поставь на место… иначе я проделаю в твоей шубе несколько дырок! — заслышав голос лаэйры, начал вырываться из мощных объятий огра постепенно приходящий в себя Харн, и вспомнил, наконец, крик спутника, — Изор!

— Ну чего ты дергаешься? — возмутился огр, — я тебя спасаю!

— Отпусти его… — чуть запыхавшись, попросила догнавшая их тень, и ее проводник немедля поставил перед девушкой промокшего и помятого герцога.

А в следующее мгновенье сильные руки Хатгерна сцапали лаэйру и, безжалостно рванув на груди застежки мокрой куртки, крепко прижали девушку к себе.

— Таэль…

— Мин… — тихо поправила лаэйра, не делая никакой попытки вырваться, — ты не сердись на Ительса… он не имеет права тебе помогать. Я уже немного разобралась… мы с Изором ушли из поселка на несколько часов раньше вас… но пробирались через другую заставу. Идем… тут рядом избушка Линьи, она нас пустила на ночлег.

— А кто такая Линья? — откровенно наслаждаясь возвратившимся в душу покоем, мягко осведомился Харн и обомлел, услышав ответ жены.

— Кикимора. Их создают моряне и русалки, это один и тот же народ… вернее, старшая раса, — тень осторожно развернулась в объятьях мужа и настойчиво потянула его вперед, делая вид, будто не замечает затаившихся в кустах зевак разных видов, с жадным любопытством взирающих на нее и Харна.

Глава двадцатая

— Нашла, что ли? — ворчливо поинтересовалась морщинистая старушка, сидящая на крылечке небольшой избушки, смутно похожей на охотничий домик, и напряжение, поднимавшееся в душе герцога по мере того, как они подходили к этому месту, внезапно растаяло, как ранний снежок на солнце.

Слишком похожа была эта самая кикимора на обычную деревенскую старушку, которая одинаково замечательно умеет варить бодрящие отвары и печь грибные пироги, выращивать неподъемных гусей и рассказывать внучатам захватывающие сказки. И вовсе неважны оказались некоторые подробности ее внешности, которые Харн разглядел, оказавшись поближе. Зеленовато — рыжеватый пучок, прикрывающий ее темя, оказался не шапочкой из меха неизвестного зверя, а ее собственными волосами, а из-под приподнявшихся смуглых век неожиданно лупоглазо прорезалась болотная зелень.

Зато не было в ее нарочито хмуром ворчании ни затаённого зла, ни праздного любопытства, и почему-то верилось, что эта бабуся не станет устраивать новичкам каверзных проверок.

— Ага, — довольно хмыкнула в ответ тень, и так и не отпустивший её Харн теснее прижал к себе лаэйру и в знак благодарности коснулся губами выбившегося из-под мужской шапки завитка, — сейчас покормим его и отправим спать… этот Тарз додумался напоить Харна из источника.

— Так он же старший над третьим мостом… вот и переживает, если встретит кого-то необычного, именно ему и придется отвечать перед советом… — добродушно пояснила Линья, поднимаясь со ступеней, — отведи его в купальню… чистое белье я уже положила.

— У нас все свое есть, — вежливо, но непреклонно отказалась Таэль, — Харн чужого не любит.

Спасибо, милая, — теплым комком вспыхнула в груди герцога благодарность за заботу и подсказку, но вслух он ничего не сказал, заметив, как отодвинулась от него лаэйра, оказавшись перед избушкой кикиморы. Достало ему сметливости не приписывать такое поведение особой застенчивости, насколько он помнит, Таэльмина таким, несомненно, достойным, качеством не обременена.

Купальней оказалась небольшая пещерка под крутым берегом речки, пробегавшей за избушкой, и пока Харн неторопливо оглядывал деревянную лавку у стены, жидкий ручеек теплой воды, струящийся из трещины в каменном потолке и сделанный в виде неглубокой чаши пол, выложенный разноцветным галечником, тень успела сбегать за запасной одеждой.

— Здесь можно поговорить? — снова поймав лаэйру в объятия, шепнул ей на ушко герцог, и тень тотчас огорченно качнула головой. Но вслух сказала совершенно другое, согревая сердце подопечного непривычной заботой.

— Сейчас тебе нужно поесть и выспаться… а утром поговорим… — Таэль осторожно приподняла рукав его рубахи и внимательно рассмотрела снова изменившийся браслет.

Артефакт стал еще затейливее, а заодно шире и массивнее. Теперь уже ни один самый неискушенный житель прибрежных герцогств не назвал бы вещицу дешевой безделицей, как торговец, пытавшийся всучить Хатгерну вместо сцепленных браслетов громоздкий золотой наруч работы современных ювелиров.

— Нравится? — с усмешкой приподнял бровь Харн, пристально следивший за выражением ее лица.

— Да… — задумчиво кивнула тень и направилась к выходу.