а) В качестве виднейшего идеолога неомонархизма выступил
163
гражданином не формальное подданство, а духовная солидарность с государством, "приятие государственной цели". Государство вообще, "по своей основной идее", представляет собой "духовный союз людей", обладающих "зрелым правосознанием", что в конечном счете и делает возможным осуществление права.
Верховное значение права определялось "аристократической" природой государства. Согласно воззрениям Ильина, право упрочивало незыблемость "ранга", иерархии. В этом отношении он был солидарен с Бердяевым и Франком. В правовом государстве, на его взгляд, нельзя мириться "со всяким восхождением к власти", ибо "власть фактически не может и не должна осуществляться всем народом сообща или в одинаковой степени". Вполне допустима и оправдана борьба за власть, но только при условии, если она сохраняет свою "политическую природу", т.е. способствует укреплению иерархии, а не разрушению ее. Исходя из этого, Ильин формулировал так называемые "аксиомы власти": во-первых, "государственная власть не может принадлежать никому помимо правового полномочия"; во-вторых, она должна быть "едина" в пределах каждого политического союза и "осуществляться лучшими людьми, удовлетворяющими этическому и политическому цензу"1; наконец, в-третьих, ее деятельность должна характеризоваться преимущественно "распределяющей справедливостью", от которой "она имеет право и обязанность отступить... тогда и только тогда, когда этого требует поддержание национально-духовного и государственного бытия народа". В реальном воплощении эти аксиомы сильной власти приводили к монархии, с которой Ильин связывал "грядущую судьбу" российской посткоммунистической государственности.
Философ не скрывал своего отрицательного отношения к идее введения демократии в России. На этом, по его мнению, могут настаивать либо "неосведомленные и лукавые иностранцы", либо "бывшие российские граждане, ищущие ныне разложения и погубления России". Он не был противником демократии вообще; однако считал бессмысленным и опасным переходить к демократической форме правления, не имея к тому ни "исторического навыка", ни "культуры правосознания", исключительно "во имя доктрины". Лишь в особых случаях удается с самого начала обойтись без "сильной власти". Это когда государство незначительно по своей территории и населению, когда в нем нет резких бытовых, языковых и климатических различий, словом, когда "проще национальная, культурная, хозяйственная и
164