Замаранные

– Моя теория заключается в следующем, Дэниел: жестокий отец бил твою мать, тебя и твоего маленького брата, а потом прикончил всю семью, кроме тебя, когда сел за руль в пьяном виде. И теперь ты считаешь, что должен помогать беззащитным. Именно по этой причине ты записался в армию. Не убивать, а защищать. Проблема состоит в том, что у тебя сложности с теми, кто занимает положение выше твоего, то есть играет своего рода роль отца, поэтому ты решил, что должен пойти в армию, но при этом не мог сдержаться и устроил драку со своим командиром. Понимаешь, в чем конфликт?

Я почувствовал, что должен как-то защититься от его нападок.

– Мой командир оставил троих наших парней на участке между израильской армией и ополчением и отказался отдать приказ об огневом прикрытии. Есть такие уроды, которых просто необходимо хорошенько отделать.

Саймон сделал вид, что он что-то записывает.

– Для подобных вещей существуют определенные правила, Дэн.

– Я знаю. Два выстрела, бла-бла-бла.

– Итак, ты нарушил правила и снова открыл огонь по своему усмотрению из двадцатого калибра, решив проигнорировать субординацию и самостоятельно организовать прикрытие своим товарищам.

– Двадцатого? Ничего подобного, это не военное оружие.

– Не придирайся, я в этом не разбираюсь. Итак, ты нарушил правила, и в ваше убежище влетела часть минометного снаряда?

– Это была цельная мина.

– В каком смысле цельная, специально для убежищ? – нахмурился Саймон.

– Мины другими и не бывают.

– Ладно, неважно. Я хочу донести до тебя вот какую мысль: ты почувствовал, что обязан защитить ваших парней.

– Обязан защитить. Да, я понял. Где же вы были, когда я записывался в армию?

– Кроме того, ты игроман.

«Вот это уже что-то новенькое», – подумал я.

– Игроман? Да ладно! Кто вам такое сказал? Я действительно люблю сыграть партию в покер, но не больше других. Так что тут никакой проблемы нет.

– Тебе так хочется думать, – заявил Саймон. – Я уже устал от нашего сеанса. К тому же я и сам люблю покер.

– Не думаю, что с вами проходит блеф.

Саймон с шумом захлопнул блокнот.

– Подведем итог: я считаю, что для тебя самое лучшее – это увольнение по состоянию здоровья.

– По состоянию здоровья? Звучит омерзительно.

– Найди себе хорошую работу, на которой не бывает конфликтных ситуаций, – продолжал Мориарти, проигнорировав мою попытку спрятаться за юмором. – Такую, где тебе не нужно будет никого защищать.

Я не смог сдержаться.

– Вы хотели сказать, оберегать?

Саймон сухо рассмеялся.

– Очень хорошо. Ироничные шутки – это ближайший путь к душевному здоровью. А если серьезно, Дэн, найди работу, на которой у тебя не будет возникать стрессовых ситуаций. Никаких карт, боссов и людей, чье благополучие будет зависеть от тебя.

И вот я работаю вышибалой в казино. Но моей вины тут нет. Душа требует.

* * *

Вечером в городе кипела жизнь, но я чувствовал, что не имею к ней никакого отношения, словно смотрю на происходящее сквозь грязное окно. Мир, который я как-то удерживал воедино со всеми его разочарованиями и надеждами, в конце концов начал разваливаться на части. Копы вышвырнули нас на улицу, будто мы вторглись в чужие владения, и сказали, чтобы мы проваливали. Значит, не будет расшатанной рулетки и бикини в горошек.

Конни мертва, Зеб пропал. А я ключом убил человека.

Я понимал, что на самом деле ключ – всего лишь деталь, не имеющая значения, но видел во всем случившемся своего рода иронию.

Вместо того чтобы запереть дверь, я открыл ту, что вела Баррета в иной мир.

Мне пришлось.

Ключа к жизни нет, есть ключ к смерти.

Так лучше, но в ближайшее время я вряд ли буду писать стихи.

Я чувствовал себя паршиво, к горлу подкатывала тошнота с привкусом текилы. Я остановился, и меня вырвало в водосток, а когда я выпрямился, держась рукой за трубу, на обертку от жевательной резинки упал свет фонаря, и я кое-что вспомнил.

Вращающийся, точно палочка капитана команды болельщиков, стилет Мейси Баррета втыкается в потолок.

Стилет. Он остался в комнате.

Дерьмо.

Дерьмо собачье.

Что я мог сделать? Что мне следовало сделать?

Я медленно, как древний старик, выпрямился и принялся ругать себя вслух.

– Ладно, Дэниел. Подумай спокойно.

Уже в третьем лице? Господи, дело действительно дрянь.

К сожалению, моя спокойная думалка дала сбой. Я попытался отбросить в сторону волны горя и пары текилы, но в мозгу у меня был туман и какое-то жужжание.

Все должно быть хорошо.

Что из того, что стилет вонзился в потолок? Он никого на меня не выведет, если только в рукояти нет камеры наблюдения.

Но с моим везением…