Замечания на книгу Мельникова "Блуждающее богословие"

„Веруя, что мѵропомазание уничтожает (sic!) хиротонию, миссионеры подписывают этим смертный приговор всему священству господствующей Церкви" (стр. 113), захлебывается от успеха своих догадок и острот Мельников. Каким образом, недоумевает читатель. Да как же торжествует Мельников. „Еще при Никоне патриархе оно было уже смазано: в великий четверг п. Макарий Антиохийский совершил обряд освящения мѵра и этим мѵром оба патриарха (т.е. и Никон) взаимно помазали друг друга, а потом стали мѵропомазывать всех присутствующих, начиная с архиереев... Это мѵропомазание должно было превратить и Никона и Макария и всех (почему же всех, ведь не все же они тогда были в Москве) русских архиереев в простых мужиков"... Бедный Мельников, он настолько ослеплен тенденциозностью, что не остановился пред явным искажением упоминаемого рассказа Павла Алепского, из которого даже школьник уразумел бы, что Павел в данном месте описания путешествия Макария (в п. III-й стр. 180―183) подробно и ясно рассказывает не о мѵропомазании, а о бывшем тогда в употреблении у нас обычае в великий четверг совершать общее таинство елеосвящения. У Павла ясно говорится и о веществе таинства ― вине и елее и о стручцах для помазания и о пшенице для них и о чтении 7 положенных евангелий и апостолов и о помазании присутствующих именно елеем, а не мѵром.

Да ведь даже и из текста части рассказа выписанного у Мельникова в искаженном несколько виде и то видно это: „Патр. Никон спросил Макария: надлежащим ли образом совершается этот обряд? Патр. Макарий сделал лишь одно замечание, что следовало бы возлить вино на елей (а не на мѵро)... Никон согласился с этим замечанием"... Но разве вино в мѵро возливают при совершении мѵропомазания: его примешивают к елею, именно при елеосвящении; притом же, вместо „мѵра" стоит и у Мельникова слово „елей" несколько раз. Α потом, в великий четверг всеобщего мѵропомазания никогда в Успенском соборе, как видно из его устава, не совершали, да и не могли совершать, ибо это таинство не повторяется над православными членами Церкви, за исключением случая помазания мѵром царей на царство.

Дальнейшее противоречие богословов господствующей Церкви в учении о таинстве мѵропомазания Мельников видит в том, что, осуждая католиков за усвоение права совершать мѵропомазание лишь епископам, они, однако, не признают этого права за беглыми попами. Но такие противоречия мы и защищать не будем: уж чересчур отыскание их характерно для начетчиков и крайне жалко в глазах людей объективно-мыслящих. Надеемся, что Мельникову, по крайней мере, известно, что сказано в Толковом апостоле о беглых попах: „тайны, совершаемые не посланными благочинными иереями, но отбегшими, ничтоже суть" и „на благословение таких иереев, им же тайна совершенна бывает, посылается от Бога клятва" (л. 548 об.), равно как не защищаем и заключительного обвинения этой главы книги Мельникова в отношении Церкви за то, что она не признает мѵра у раскольников беглопоповцев, до беcконечности разбавляемого простым маслом, ― по Мельникову все равно, что настоящее мѵро, что простое масло, лишь бы капля мѵра была в нем, хотя бы и на целое ведро, но зачем бы тогда ежегодное почти мѵроварение, практиковавшееся и в древней до Никоновской Русской Церкви и практикуемое доселе во всех поместных церквах и зачем было бы „на всякое лето от архиереа мѵро взимать", как требует та же книга „Мир с Богом" Иннокентия Гиезеля, на которую, когда ему нужно, ссылается Мельников (стр. 115).

XI.