Мать оставила немного денег в банке, поручив бабушке Люсии распоряжаться счётом до совершеннолетия Анны. Поэтому отцовские чеки и переводы отправлялись назад, а Анна жила в университетском кампусе скромно, но со спокойной совестью. Подрабатывала вечерами в баре мойщицей посуды, чтобы тратить как можно меньше маминых денег. Они должны были остаться на покупку снаряжения для экспедиций…
Бабушка в письмах иногда вскользь упоминала об отце. И Анне было этого достаточно. Жив — и ладно.
Две клятвы произнесла Анна в свой одиннадцатый день рождения — первый из череды грустных праздников вдвоём с отцом.
Первая: она станет археологом.
Вторая: она
Осознание ужалило внезапно и больно, как оса, попавшая в складки одежды. Айви тихо заплакала.
Только сейчас она поняла, как это было глупо.
Она думала, что этой клятвой противодействует попыткам отца установить контроль над её жизнью. А что в итоге получилось?
Именно через это решение отец и контролировал её жизнь.
Она не стала врачом или учительницей, актрисой или водителем автобуса. Она стала археологом — только потому, что этого
И теперь эордианские лабиринты, которые должны были открыть ей тайны о ней самой, позволить свершить возмездие, примирить со своей жизнью — хотя бы и прямо перед смертью, станут просто её могилой. Пыльной, заброшенной могилой. Без имени, выбитого на камне. Без дат начала и окончания земного пути. Без слов скорби и памяти.
Сама виновата…
Айви плакала горько и искренне, как в детстве — в том раннем, настоящем детстве, которое закончилось для неё в возрасте одиннадцати лет. И сквозь слёзы звала единственного, кто мог бы её утешить и защитить:
— Папа. Папочка…
III. ПУСТОТА. 3.1
III. ПУСТОТА
Дневник Роальда Ругге (выдержки)
1 октября 1993