Замедленное падение (СИ)

— Та-ак, — протянула Айви. — Значит, нас он ловит якобы на вранье, но о своих делах с Незримыми предпочёл не распространяться. Ну вернись только, герой… Сама лично голову откручу.

— А я думаю, он не вернётся, — еле слышно пробормотал Адам.

— Почему это ты так уверен? — Айви прищурилась.

— Он как будто себя потерял, — неуверенно сказал Адам. — Как будто сломался. И теперь он ищет скорее смерть, чем выход.

— Ну какого чёрта!.. — простонала Айви. Она чувствовала — Адам прав. Но что всё-таки сломало спокойного, хладнокровного, ехидного лучевика — ей было непонятно. Воздействие здешних газов, полей и прочей чертовщины? Возможно. Но должна ведь быть у человека какая-то «болевая точка», куда прицельно бьют эти факторы. У Адама это — тайна его происхождения и как результат — отчуждённость от людей. У Айви — смерть матери в Катакомбах и конфликт с отцом. А у Пауля?

Айви открыла рот, чтобы задать вопрос, но тут же снова закрыла.

Нечего сказать. И нечего спросить. Слишком мало они успели узнать о напарнике. Слишком мало о себе он счёл нужным рассказать. Вот это прокол, командир… Сунуться в пекло неизвестно с кем. Доверить жизнь — свою и напарника — неизвестно кому…

А впрочем, чего уж тут сокрушаться: об Адаме она тоже знала недостаточно. И о себе, как ни странно это признавать, тоже.

А теперь информация посыпалась на неё, как камни из прорвавшегося истлевшего мешка. Только и следи, чтобы не пришибло или не перебило ногу.

Тайны, чёрт бы их подрал…

И тут Айви в первый раз в жизни засомневалась — а так ли уж хорошо знать правду?

Тайны становятся тайнами не без причины. И охраняют себя сами — не гнушаясь любыми средствами.

Ну что ж, хотели правды? Получите. Сами напросились…

***

Теперь оставалось только ждать. Ждать возвращения Пауля, ждать, пока заживут раны — и пока прояснится в голове. Айви валялась, разглядывала карты, жевала что-то, пила таблетки, ненадолго засыпала. Адам молча рылся в рюкзаке, перебирал снаряжение, чистил оружие. Дремал, привалившись спиной к стене, отчего не всегда было понятно, спит он или просто погрузился в размышления.

Айви только радовалась полной тишине. Разговаривать ей не хотелось совершенно. Она постоянно невольно напрягала слух — не раздадутся ли в коридоре за аркой выхода приближающиеся шаги?

Тишина. Должна бы успокаивать — почему же так пугает?

Шли часы. Сколько их утекло в никуда — Айви даже не пыталась сосчитать.

Проснувшись в очередной раз, она вдруг отчётливо осознала — пора идти. Куда, зачем — неважно. Их время в этом святилище истекло. Она подтянула к себе рюкзак и стала укладывать вещи. Достала бальзам и перевязочные пакеты — перед выходом надо ещё раз сменить повязку.

На этот раз процедура далась намного легче. Регенерирующие свойства бальзама оказались на высоте. Айви управилась за каких-то полчаса и даже почти не ругалась. Одевшись, она уселась на пол у стены и устало привалилась к ней, прижав затылок к прохладному камню.

— А страшно подыхать-то, — послышался вдруг жалобный мальчишеский голос.

Айви покосилась на Адама, который сидел у стены шагах в пяти, подтянув колени к подбородку. Заспанный и помятый, он больше обычного походил на подростка.

— Я ведь ничего ещё в жизни толком не видел, — продолжил парень, запрокидывая голову. На тощем горле дернулся острый кадык. — Только из школы — сразу в казармы. К психам этим. Родные умерли. И потом… Ни друзей. Ни… — он повёл головой вправо-влево, прижав затылок к стене, и по пещере разнеслось неприятное шуршание. — Девушки у меня так и не было. Ни разу даже не целовался ни с кем, — он замолчал, будто ожидая какой-то реакции на свои слова. Айви, естественно, промолчала. Что этот сопляк себе думает? Нашел подружку для разговоров по душам…

Адам завозился — зашуршали и заскрипели черепки, устилающие пол — и пододвинулся чуть ближе.

— Слушай… — он кашлянул и сглотнул, и Айви чутким носом уловила исходящий от него терпкий запах страха. Боится? Чего? Что он там задумал? Она не шевельнулась, но внутренне подобралась, готовая в любой момент сорваться с места или перехватить атакующую руку.

— Мы же всё равно тут умрем, это точно, — голос парня вдруг стал заискивающим. Запах страха усилился, но Адам, сделав рукой странный нервный жест, будто брезгливо стряхивал с пальцев какую-то налипшую гадость, все же договорил: — Ты же девушка. Ты могла бы…

Айви остолбенело уставилась на него, не сразу сообразив, что этот ненормальный имеет в виду. А когда до нее дошло…

Лицо Адама в свете лампад выглядело пугающе осунувшимся, под глазами залегли темные тени, которые делали его похожим на одну из жутких статуй в святилищах. Под взглядом напарницы он мгновенно сник и торопливо отполз подальше.

— Ну ты придумал, — Айви покачала головой. — Так и хочется тебе кровушку проверить. Безумие налицо.

— Почему безумие-то сразу, — буркнул Адам, пряча взгляд.