Заменить тобой весь мир

– Dios, – выдохнул Лукас и навалился на нее всем телом, с новой силой набрасываясь на ее губы.

И они оба растворились в ласках, жадно гладя друг друга везде, куда только могли дотянуться.

– Подожди, нужны презервативы, – выдохнул Лукас, сумев на секунду от нее оторваться.

– Не нужны. Сейчас не те сроки. – Она не настолько наивна, чтобы об этом не подумать.

Он пристально на нее посмотрел.

– Поверь мне, женщины лучше в таких вещах разбираются. – Она погладила его по лицу. – Пожалуйста, продолжай, я хочу чувствовать тебя внутри себя.

– Сколько же в тебе страсти. – Он нежно поцеловал ее в губы, погладил грудь, устроился у нее между ног, плотно прижавшись к ней своим мужским естеством.

– Давай, – прошептала она, потершись об него бедрами.

Он вошел в нее всего на пару сантиметров и, дрожа всем телом, замер:

– Ты такая горячая. И узкая, я не могу…

Клаудиа вдруг поняла, что он отчаянно пытается контролировать происходящее.

Но она хотела продолжения.

И подалась ему навстречу бедрами так, что он вошел в нее еще чуть глубже.

– Ангел мой, не торопи меня.

Она отлично понимала, что он не хочет причинять ей боль и старается действовать как можно мягче, но от этого лишь еще сильнее его хотела.

Притянув к себе, она приникла к его губам в поцелуе, одновременно обвивая ногами талию и заставляя войти в себя на всю длину.

Мимолетная боль вспышкой пронзила тело, вырвав из ее груди судорожный вздох, а Лукас снова замер.

– Клаудиа? – Взяв ее лицо в руки, он вновь принялся ее целовать. Он продолжал ее ласкать, рассеивая боль до тех пор, пока она не смогла нормально дышать.

– Восхитительно, – прошептала Клаудиа, глядя в сапфировые глубины и понимая, что безвозвратно потеряна. – Но я хочу дальше. До конца.

– Это ты восхитительна. – Слегка отстранившись, Лукас вновь в нее вонзился. Ласково и аккуратно, давая возможность осознать происходящее и подстроиться под свои движения. – И идеальна.

Ласки, поцелуи, движения, сплетения жарких объятий и все убыстряющийся ритм.

– Клаудиа… – Застыв, Лукас сдавленно застонал и содрогнулся всем телом, а стоило ей увидеть прекрасное лицо, на котором яснее ясного читалось блаженство, и она вновь полетела в небо, а вокруг взорвались тысячи звезд.

Зарывшись лицом Клаудии в шею, Лукас втянул сладкий аромат и, не желая давить на нее всем весом, перекатился на спину, уложив ее поверх себя, крепко прижав к груди.

Разумеется, женщины у него были, но никогда еще он не испытывал ничего подобного. И, даже не успев отдышаться, уже хотел продолжения.

– Лукас? – Слегка приподнявшись, она посмотрела ему в глаза. – И как? Я хорошо все делала?

Таких вопросов ему тоже никогда еще не задавали. Он смахнул прилипшие ко лбу волосы.

– Запомни, querida, когда ты обнажена и больше не можешь прятать свое роскошное тело, ты божественна. – Он нежно поцеловал ее в губы. – А еще ты самая страстная из всех женщин, что я знаю.

– Хорошо, – улыбнулась Клаудиа, поглаживая его по животу и неторопливо спускаясь ниже, туда, где он снова был готов к ее ласкам.

Действуя уже гораздо смелее, она сомкнула на нем пальцы, тщательно исследуя и изучая каждый сантиметр его естества сперва рукой, а потом и глазами. Дойдя до точки и не в силах больше сдерживаться, Лукас перехватил ее запястья и вновь уложил на спину, заведя руки ей за голову.

– Понравилось? – улыбнулась она, разглядывая его довольными глазами.

Лукас вдруг понял, что ей нравится чувствовать себя желанной. Нравится чувствовать, как он прижимает ее к кровати. Ее заводит его сила, потому что рядом с ним она чувствует себя в безопасности. Dios. Нельзя это продолжать. Ни в коем случае.

Облизнув губы, Клаудиа потерлась об него бедрами, и тогда Лукас перехватил ее запястья одной рукой, а другой погладил пышную грудь.

– Ты божественна, – выдохнул он. – Никак не могу на тебя насмотреться. – Он провел рукой по ее животу. – Не больно?

– Нет. И я хочу добавки.

Разметав на подушке темные локоны, она снова об него потерлась. На его подушке. На его кровати. Его.

Погладив темные завитки между роскошных ног, он вновь погрузил пальцы в жаркую влагу, рождая сдавленный стон. Ее стон. Его стон.

– Хочешь меня? – шепнул он, глядя ей прямо в глаза.

– Да!

– Клаудиа? – Открыв глаза, он сразу же крепко прижал к себе ворочавшуюся во сне женщину. – Проснись, прошу тебя.

На секунду отпрянув, она сразу же немного расслабилась.

– Плохой сон?

– Вроде того. Не бери в голову.

Чувствуя ее напряжение, Лукас перевернул ее на спину и заглянул в глаза:

– Не скрывай от меня ничего.

Она слегка закусила губу:

– Мне иногда снятся кошмары, полные воспоминаний.

– И все? – Кому, как не ему, знать всю силу воспоминаний, от которых при всем желании невозможно избавиться. О том, как они преследуют, не давая спать по ночам, и иссушают душу, оставляя от тебя лишь пустую оболочку.

И похоже, у нее есть свои собственные демоны.

– Я помню, ты пыталась рассказать мне о них в самолете.

– Пыталась?

Плохо. Она даже этого не помнит.