Заменить тобой весь мир

– Я всегда возвращался к ночи, но в тот день я был беззаботен и опоздал на поезд. Пришлось идти пешком, и я вернулся слишком поздно. Она была уже избита и изувечена, но еще дышала, а я окаменел и застыл столбом. Не сделал ничего, чтобы его остановить.

Остальное можно было легко представить. Даже слишком легко. И сколько же страха ему пришлось натерпеться – за мать, за себя…

– Струсил, – едва слышно выдохнул Лукас.

Бог ты мой! Клаудиа чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

– Не смей так говорить. Ты рассказывал, что, когда она умерла, ты был еще совсем юн.

– Верно. Мне было четырнадцать. Но я уже был мужчиной.

– Нет, Лукас, – возразила она, не обращая внимания на разрывавшееся пополам сердце. – Ты был лишь мальчиком, которому еще только предстояло возмужать.

В таком уязвимом возрасте лишиться матери, да еще таким ужасным способом…

– Не надо меня жалеть. Я этого не заслуживаю.

Кивнув, Клаудиа мгновенно поняла, что должна быть сильной. Потому что ему сейчас нужна именно сильная женщина. Да и кому, как не ей, знать, как больно ранит непрошеная жалость?

– Расскажи мне все до конца. Про твою маму. Пожалуйста. – Больше всего ей сейчас хотелось крепко его обнять, но она отлично понимала, что этого мало. – Ты знал убившего ее человека?

– Разумеется. Это был мой отец.

– Неужели он… Бил и тебя? – Против воли перед ее мысленным взглядом проносились ужасные картинки.

Лукас невесело усмехнулся:

– Да, Клаудиа, мой отец был отвратительным человеком. Он все деньги спускал на шлюх, азартные игры и алкоголь, а потом впадал в ярость и жестоко избивал маму, а она прямо у меня на глазах часами истекала кровью.

Клаудиа закусила губу, осознав, что каждая его секунда наполнена этими жуткими воспоминаниями. А она-то еще устраивала сцены, считая, что у нее было сложное детство. Да по сравнению с ним она только и делала, что купалась в розовых лепестках.

– Лукас, мне так жаль…

Он сел и закрыл лицо руками:

– Когда я наконец-то сумел ей помочь и отвезти ее в больницу, было уже слишком поздно. И я мог лишь сидеть и смотреть, как она медленно умирает. Я же был совершенно беспомощен. – Он уставился на свои ладони, словно вновь оказался в той комнате. – Кровь текла по моим пальцам, превращаясь в лужицы на полу. Это были самые длинные шесть часов моей жизни.

Завернувшись в простыню, Клаудиа встала и шагнула к Лукасу:

– Можно я тебя обниму? Пожалуйста.

– Нет! – Резко выпрямившись, он выставил перед собой руки. – Держись от меня подальше. Не представляю, на что я сейчас способен.

Клаудиа быстро отступила, но не потому, что боялась, его она никогда бояться не станет, а потому, что чувствовала его собственный страх.

– В тот день я пообещал, что отомщу за ее смерть. И когда я вырос и стал сильнее, начал на него охотиться, проследив, чтобы он еще на земле оказался в аду и умер в страшных муках. Но этого было мало. И я начал выслеживать каждого урода, что был с ним связан, и одного за другим отправил на суд.

– Блюститель порядка. – Ну конечно. Она же сразу распознала исходившую от него безжалостную решительность и внутреннюю силу. – Герой.

Лукас лишь усмехнулся:

– Как скажешь.

– Я не просто говорю, я это знаю. Без тебя Арунтия никогда не стала бы той страной, какой она есть сейчас. Люди на тебя молятся, так что не смей сомневаться в своей ценности.

– В этом-то и заключается вся ирония.

– То есть?

– Твой отец убедил меня пойти в армию и научил использовать силу и власть во благо, научил, как выполнять свой долг и заботиться о благе страны. Он спас мою погрязшую во тьме душу. И когда я ехал за тобой, я поклялся, что буду тебя защищать. И как же я отплатил ему за доброту? – Губы Лукаса скривились от отвращения. – Я забрал твою невинность и испортил репутацию. Обесчестил и тебя, и себя самого. И теперь должен за это заплатить.

Заплатить?

– Подожди. Я же сама попросила тебя заняться со мной любовью и добровольно тебе отдалась. Я так тебя хотела… – Клаудиа вдруг поняла, что ей все равно, чего будет стоить это признание, потому что он в любом случае должен его услышать. – Только тебя. Для меня это никогда не было просто сексом. Я хотела только тебя. И, что еще важнее, в том, что между нами было, не было ничего бесчестного.

Но Лукас лишь покачал головой.

– Да что с тобой не так? Где же ненависть?

– В тебе. У меня ее нет. – Да что он о ней думает? – Ты никогда не сможешь отвратить меня от себя, querido.

– Не зови меня так.

– Как, дорогой? И почему? Потому что ты не заслуживаешь никаких теплых чувств? Но ты заслуживаешь их больше, чем все остальные в этом мире. Или потому, что ты намерен вечно расплачиваться за смерть матери? Тогда скажу, что ты и так всю жизнь положил на то, чтобы исправить прошлое, и теперь заслуживаешь немного счастья. Или дело во мне? Я недостаточно хороша, чтобы за меня следовало бороться? Неужели для тебя все это действительно было просто сексом?

– Разве я тебя не предупреждал? Я занимаюсь сексом, а потом ухожу. Я не тот человек, к которому следует привязываться.