Замерзшие сердца

И тут мой взгляд падает на Оукли, который стоит к нам спиной с полным стаканом в руке и в кепке, нахлобученной на взлохмаченные волосы. Он держится ровно, расправив плечи, и что-то кивает в ответ на речи, извергаемые на ухо Адамом. Только когда Брейден выкрикивает невнятное приветствие, Оукли оборачивается и видит меня – впервые с тех пор, как собирался вышибить мне мозги.

Мы замираем как вкопанные. В воздухе нарастает напряжение. Остальные тоже замечают эту перестрелку взглядами.

Тишину нарушает Адам, испустивший излишне резкий возглас:

– Вечерок обещает быть интересным!

Глава 12

Грейси

– Клянусь богом, Оукли, это уже не смешно! Если ты сейчас же не перезвонишь, я поеду домой и расскажу маме о твоих выходках! Не испытывай мое терпение, засранец, – шиплю я в телефон, оставляя уже, наверное, сотое голосовое за неделю.

Он их точно прослушивает, иначе откуда у него столько места в голосовом ящике? Я наивно полагала, что мы все решили еще в тот злополучный вечер, когда после ссоры он оставил мне сообщение. Но, видимо, я ошиблась.

Со стоном бросаю телефон на кровать, падаю на мягкий матрас рядом с трубкой и со злостью луплю кулаком по подушке. Не могу поверить, что Оукли меня игнорирует – и все ради того, чтобы доказать свою правоту! Ведет себя как маленький, словно в нашей семье старшая я, а не он.

– Так и молчит? – Джессика, подойдя к кровати, плюхается рядом со мной.

Я пожимаю плечами: другого ответа у меня все равно нет.

– Молчит. – Уткнувшись в пуховое одеяло, чувствую, как в потоках теплого дыхания согревается лицо.

Медленными круговыми движениями Джесс гладит меня по напряженной спине – я поднимаю голову и на этот раз замечаю, что ее волосы уложены в безупречную прическу – пучок из косичек на самой макушке. Должна признать, что в моей спальне, где воцарился бардак, такая красота выглядит неуместно.

– Куда-то собираешься? – киваю на ярко-накрашенные губы с обводкой.

– Да. И ты тоже. Вечером идем в пивную.

Не в силах сдержать смех, я переворачиваюсь на спину и смотрю на выступы в потолке.

– Туда, где хоккейные фанатки ошиваются? Пожалуйста, скажи, что ты шутишь. – В последний раз, когда я туда заходила, мне пришлось всю ночь наблюдать, как Тайлер обменивался слюной с грудастой блондинкой-супермоделью. В итоге я надралась и облевала ее с головы до ног – и это был один из лучших моментов в моей жизни.

– Я никогда не шучу, говоря о веселье. – Смеясь, Джесс слезает с кровати и смотрит мне в глаза, уперев руки в бока.

– Не хочешь рассказать, почему ты выбрала именно эту лачугу?

Джесс направляется к шкафу, а уже через несколько секунд появляется с грудой одежды, которую тут же бросает мне на кровать и начинает внимательно перебирать каждую шмотку.

– Вот оно! Нашла! – Она подходит ко мне с платьем, которое я купила недели две назад из-за золотистых пайеток и шикарного фасона рукавов со спущенными плечами, очень подходящего моему типу фигуры.

Поднимаю глаза на подругу:

– Не съезжай с темы, Джесс.

– Ладно, – вздыхает она. – Я слышала, там будет тусовка. Тусовка хоккеистов…

Стоит ей замолчать, как на моих губах тут же расцветает улыбка.

Хоккеисты, значит… Что ж, ночка обещает быть интересной.

– Кто именно?

– Так-так… Вот эта улыбочка мне очень знакома.

Ей даже не нужно мне отвечать – у нее на лице все написано. В нашем окружении есть только несколько человек, кто стал бы ее приглашать.

– Хочешь сказать, у тебя есть план?

– Конечно. Как и всегда.

* * *

В душном, влажном помещении бара тело мгновенно покрывается потом. Я всегда задавалась вопросом, почему в подобных местах, где почти никого нет, стоит такая жара. Наверное, это делается специально, чтобы посетители покупали как можно больше прохладительных напитков. Надиралово, ей богу.

Мы с Джесс, взявшись за руки, идем туда, где происходит движуха. Сворачиваем за угол – взгляд мгновенно падает на широкую спину Оукли. Брат стоит между Мэттом и Адамом, положив одну руку на плечо Адама, а другую – на барную стойку, и их смех настолько заразителен, что мне приходится сдерживаться, чтобы не разразиться хохотом.

Наша уверенная походка привлекает внимание нескольких хоккеистов – чему я нисколько не удивляюсь. Остальные ребята сразу же замечают, что их товарищи – и наши поклонники, – потеряв интерес к мужской болтовне, пялятся в другую сторону.

И тогда на нас устремляются глаза всех присутствующих.

– Малышка Хаттон! – голосит Адам, приглашая меня в теплые объятия. Сразу обращаю внимание на его глаза, уже остекленевшие от количества выпитого.

– Привет, Адам. – Посмеиваясь, я направляюсь в его сторону.

– Эй, а меня что, забыли? – ворчит Джессика, дерзко уткнув руку в бедро.

Ее слова задевают, но я стараюсь не зацикливаться.

– О, детка, разве тебя можно забыть? – заигрывает парень, который стоит рядом с Мэттом. Его имени я не помню, но уверена, что завтра утром получу всю информацию от Джесс.

Мы с Адамом отходим друг от друга, и я наконец поворачиваюсь к Оукли:

– Привет, Ли. – В моих глазах застывает надежда. Он ведь не просто мой брат, но и самый лучший друг. И я ненавижу с ним ссориться.