Замерзшие сердца

Без всякого желания отхожу от стойки. Вздыхаю, осознав, что она тащит меня в сторону переполненного танцпола, где температура выше раз в десять. Меня переполняет желание развернуться и бежать в противоположном направлении, поэтому, будучи говнюком, которого она так хорошо знает, я выдергиваю руку и поспешно удаляюсь.

Верчу головой в поисках выхода и, наконец-то заметив над двойными дверьми красную неоновую вывеску, без оглядки устремляюсь на волю.

Глава 3

Тайлер

Даже не знаю, сколько раз в своей жизни я зарекался бросить курить. Сигареты – одна из тех вредных привычек, которую все ненавидят, но избавляются от которой лишь единицы. И я в эти единицы, увы, не попал.

Свою первую сигарету я выкурил в шестнадцать. Удивительно, но до того дня я никогда не заострял внимание на отчиме, который годами, не стесняясь, дымил прямо в доме. Я всегда считал, что сигареты – это всего лишь часть имиджа, привычка, из-за которой в помещении начинает смердеть. И только когда Аллен предложил мне сделать затяжку, до меня вдруг дошло, что это такое.

Каждый вечер, как только мама переступала порог дома, отправляясь на очередную утомительную смену в захудалом ресторанчике в соседнем квартале, Аллен предлагал мне сигарету. В каком-то смысле совместные перекуры превратились в ритуал примирения, ибо только в это время суток в доме никто не ругался и не размахивал кулаками.

Жаль, что никто не удосужился рассказать мне об идиотском эффекте заложника, который вызывает эта зависимость. Наверное, я бы и не стал начинать. А может, и стал бы… Что ж, полагаю, этого мы никогда не узнаем.

Делаю очередную затяжку – горло раздирает знакомое жжение. По венам бежит алкоголь, уберегая кожу от жалящего морозного воздуха. Плечи расслабляются – по крайней мере на время. Как же я рад, что хмельное зелье в желудке не затуманило мне рассудок.

В такие моменты начинаю понимать, почему некоторые люди посылают трезвость к чертям и предпочитают находиться под градусом. Как и моя мама. На мгновение я даже сочувствую ей.

Спустя несколько минут принимаю решение вернуться. Бросаю сигарету на землю, тушу каблуком ботинка, делаю последний глоток свежего прохладного воздуха и захожу в клуб. Музыка стихла, хотя я уверен, что приглушенные ритмы – это лишь побочное действие алкоголя, влитого в глотку за последние несколько часов.

Направляясь к бару, снова вижу ее. Не заметить ее просто невозможно.

Золотистые локоны струятся по спине, подпрыгивая при каждом шаге, точно пружинки. Кожаные штаны обтягивают длинные подтянутые ножки, а облегающий черный топ даже не прикрывает… пирсинг в пупке?

Как же трудно оторваться от танца: каждое ее движение излучает уверенность, сочится сладостью, словно стекающий с деревянной ложки мед.

И тут передо мной разыгрывается картина: прямиком в ее сторону направляется невысокий худощавый парень, становится за ее спиной и кладет свои грязные ручонки на обнаженную талию. От этого зрелища у меня каменеют плечи, а руки невольно сжимаются в кулаки. Прямой наводкой иду к наглецу, отпихиваю его в сторону и, не дождавшись ни малейшей реакции, с раздраженным, почти собственническим рыком занимаю его место.

Раскаленные бедра пылают под пальцами, обжигают так сильно, что лучше бы их отпустить. Накал спадает, когда через несколько секунд спина Грейси расслабленно прижимается к моей груди. Она так уверенно и легко покачивается, что я заворожено начинаю двигаться в такт, чувствуя, как наши тела сливаются в сгусток запретной энергии и неоспоримого вожделения.

К Грейси я прикасаюсь далеко не впервые, но это ощущение для меня ново. Я трогаю ее прилюдно, меня ничто не сдерживает. И, черт подери, как же я возбуждаюсь! Вокруг столько людей и такая давка, что держать член вдали от ее задницы становится все труднее.

Мгновением позже – не в силах больше терпеть – я шумно всасываю воздух сквозь сомкнутые зубы. Любые попытки скрыть растущее возбуждение отныне теряют смысл: член уже упирается промо ей в поясницу. К моему удивлению – и к своему тоже, – Грейси разворачивается ко мне лицом.

По-прежнему находясь у меня в объятиях, она смотрит на меня большими глазами, чуть приоткрыв губы, и от этого взгляда хочется вцепиться в шею того подонка, который только что посмел к ней прикоснуться.

– Тай? – удивляется она, хватаясь за мои бицепсы.

Пальцы, покинув пристанище на ее пояснице, уже скользят по бедрам, по животу, пока не доходят до пупка. Поиграв с металлическим шариком, я со стоном улыбаюсь – и правда пирсинг.

Обрисовываю круг вокруг сережки. Чувствую, как по ее телу пробегает дрожь, которую никто, кроме меня, не замечает.

– Да, как видишь, – бормочу я.

Грейси делает осторожный шаг ближе, сокращая и без того маленькое расстояние. В этот момент я умоляю себя отступить – да только все бесполезно, потому что она прижимается, кладет ладонь мне на живот и начинает красться вверх по туловищу.

– Грей, мы не просто так разошлись, – выдавливаю я, чуть не поперхнувшись на ее имени.

Как бы мне ни хотелось скрыться, отвести куда-нибудь взгляд, глаза как будто приклеились.