Заметки на полях пиджака

Хозяин его может находится в другом городе или даже в другой стране. Постоянной связи с рабочими он не имеет. «Белые воротнички» из заводской администрации презрительно относятся к рабочим, а иногда даже открыто демонстрируют социальный расизм. Это формирует психологическую почву для ненависти и противостояния.

Также очень важен семейный фактор.

В пролетарской среде семейные узы бывают непрочны, а само понятие семьи имеет второстепенное значение. Это связано с определёнными условиями быта: во-первых, пролетарий проводит большую часть своего времени на заводе, а потому домой возвращается лишь для того, чтобы выспаться. Следовательно, он мало времени проводит со своей семьёй.

Во-вторых, само понятие дома для пролетария весьма условно: он живёт в общежитии или казарме, иногда и вовсе в бытовке. Его семья занимает в лучшем случае одну комнату в коммунальной квартире, в худшем – одну из кроватей в заводском бараке. Иными словами, даже дома пролетарий не может полностью удалиться от общества: его и там будут окружать его коллеги, – такие же пролетарии как он.

Теперь поговорим о пауперах.

Паупер – это не пролетарий, а вполне отдельный, самостоятельный социальный тип. В общем он характерен для традиционного, доиндустриального общества.

У нас есть огромное количество нищих, почти совсем обездоленных людей. У многих из них нет работы, нет доступа к медицинскому обслуживанию и образованию. Они живут преимущественно в небольших городах, посёлках и деревнях. Это в массе своей и есть пауперы.

Паупер – человек нищий, лишённый социальных гарантий, часто без постоянного места работы, но при этом располагающий некоторой очень скудной собственностью (обычно недвижимой).

По своему имущественному положению он очевидно недотягивает до классического мелкого буржуа. Здесь он находится гораздо ближе к пролетариату. При этом психология у него в известной степени мелкобуржуазная. Впрочем, тут дело сложное. Здесь требуется дополнительное исследование.

Итак, каковы же условия жизни среднего российского паупера?

Он проживав в небольшом городе, посёлка или деревне. У него есть собственный домишко или городская Квартира.

Формально это – собственность, но фактически стоимость её настолько низка, что можно считать её незначительной. Так, небольшой дом в деревне будет стоить в районе двухсот-пятисот тысяч рублей. Квартира в малом городе едва ли будет превышать в стоимости два миллиона рублей. Кое-где можно без труда найти Квартиры за пятьсот и даже за сто (sic) тысяч рублей.

С трудовой деятельностью всё обстоит несколько сложнее. В девяностые и двухтысячные годы Россия пережила мощнейшую деиндустриализацию. Огромное количество промышленных предприятий в нашей стране закрылось. Многие заводы сократили производство в десятки раз.

Зато невероятно разрослась спекулятивная сфера.

В настоящее время большая часть пауперов занята либо непроизводительным трудом, либо производительным трудом вне сферы промышленного производства. Это продавцы и официанты, таксисты и водители автобусов, железнодорожные рабочие и рабочие агрохолдингов.

Некоторые пауперы заняты в промышленном производстве. Таковых сейчас меньшинство. В дальнейшем их количество будет сокращаться.

Как бы то ни было, подавляющее большинство пауперов работает на некрупных предприятиях, что, как уже было сказано выше, препятствует обострению классовой борьбы.

Вот типичный пример.

Человек работает продавцом в магазине. Он с утра до ночи стоит за прилавком и получает за это совершенно ничтожную сумму денег ежемесячно. Он единственный продавец в этом магазине.

Подняться на забастовку он не может. В городке, где он живёт, высокая безработица. Если он забастует, его просто выгонят, а на его место легко найдут кого-то ещё.

Про психологические особенности труда на малом предприятии было сказано ранее.

В общем и целом люди, трудящиеся в одиночестве или в малом коллективе, более индивидуалистичны, нежели те, кто работает в огромном коллективе. Поскольку же они не видят перед собой примеров удачных классовых битв, то по большей части не рассматривают экономическую борьбу как средство улучшения своего положения. К забастовкам они в большинстве своём относятся скептично и равнодушно, некоторые – и вовсе враждебно. Некоторые из этих людей искренне надеятся на то, что им удастся «пробиться», сделать буржуазную карьеру или основать собственный бизнес. К счастью, большинство из них уже избавилось от подобных иллюзий.

Раньше в пауперской среде были распространены маниловские мечтания о грядущем обогащении. В девяностые и начале двухтысячных многие пауперы рассматривали своё положение как временное. Собственную бедность они воспринимали как стихийное бедствие, которое вот-вот закончится.

К настоящему времени такие настроения в массе сменились принятием новой классовой идентичности. Современный паупер уже не надеется выйти из своего класса. В худшем случае он мечтает о том, что его детям удастся подняться в социальной иерархии на ступеньку выше.