Заметки на полях пиджака

При этом запросы пауперов за последние два десятилетия стали куда скромнее. Если на рубеже веков в этой среде многие мечтали о том, что их дети смогут стать мелкими бизнесменами и менеджерами среднего звена, то теперь даже профессия сельского учителя выглядит в глазах пауперов весьма заманчивой.

Конечно, больших денег педагог не получает, но его положение отличается большей стабильностью. В конце концов, в школе работа будет всегда, – уверены пауперы.

Большая часть пауперов имеет работу. Поскольку пособие по безработице в России де-факто не платится, – для того, чтобы не умереть с голоду, этим людям приходится работать.

Почти все они получают ничтожную зарплату, на которую едва можно прокормиться. У многих нет постоянной работы. Такие живут временными или сезонными заработками (последние особенно распространены в южных регионах России).

Некоторые занимаются различными кустарными промыслами и сельским хозяйством натурального или полунатурального типа. В первую очередь это касается жителей полузаброшенных деревень и небольших умирающих посёлков.

Так, многие из них, к примеру, собирают в лесу ягоды, грибы, а затем продают их пассажирам поездов на ближайших железнодорожных станциях. Некоторые занимаются рыболовством и браконьерской охотой (последняя особенно распространена в Сибири и на Дальнем Востоке).

Скажем теперь пару слов о политических пристрастиях пауперов.

Разумеется, здесь мы должны сделать важную оговорку. Большая часть представителей этого класса аполитична и не склонна к участию в общественной деятельности. Впрочем, в современной России это можно сказать и про представителей других классов.

Тем не менее, большинство пауперов имеет вполне конкретный взгляд на то, как должно быть устроено государство. Этот взгляд – государственно-патерналистский.

Паупер выступает за сильное социальное государство и за сильное государство вообще.

При этом самостоятельно бороться за свои права паупер обычно не хочет. Ему бы хотелось, чтоб эти права ему дали просто так, по доброте душевной.

Ему бы хотелось, чтоб к власти пришёл некий вождь, который расправился бы с коррумпированными чиновниками, поставил под контроль жадных бизнесменов, уничтожил бы организованную преступность, даровал социальные гарантии, которые свято бы выполнялись. Он с удовольствием поддержал бы такого вождя.

Паупер хотел бы, чтоб в стране была развитая бесплатная медицина, хорошее (и бесплатное) высшее и среднее образование, ориентированное на защиту интересов работников трудовое законодательство. Он хотел бы, чтоб в стране не было безработицы, и ради этого считает вполне допустимым ограничить рынок (ввести обязательное трудоустройство).

Пауперы не нравятся неолиберальные политики (их он обычно называет «гайдарочубайсами»), чиновники, полицейские, бизнесмены в целом и особенно банкиры («ростовщики», как любит говорить паупер). Он не в восторге от криминала, его злят наркоманы и алкоголики.

Он склонен к национализму и с недоверием относится а иностранцам. Наибольшее подозрение паупер питает к жителям западных стран (и в последнее время – также к китайцам). Особенно не нравятся ему американцы. Впрочем, недоверие и враждебность с его стороны почти всегда распространяются в первую очередь на политиков. К рядовым жителям зарубежных стран у него обычно куда более спокойное отношение.

Паупер с недоверием относится к демократии, а «тоталитаризм» его не пугает. Он не любит «либералов» (фактически – неолибералов) и в общем-то неплохо относится к Сталину.

Пауперский бунт мы могли наблюдать в на Донбассе в 2014-м голу. Ныне Донецкая и Луганская народные республики дают нам интересный пример попытки реализации пауперского социального идеала.

Перспективы Донецкой народной республики.