Заметки о народном образовании в России

И все-таки, однообразие, в общих чертах, принципов "гуманитарной" школы, с одной стороны, не помешало ей достигнуть блестящих результатов во всей Европе, с другой, не сгладило различий в национальных характерах, сыграв, однако, важную роль в деле обобщения европейской и даже мировой культуры. Устарелость системы и многие ее недостатки не подлежат сомнению, а потому вера в чудодейственность этой школы, особенно после печальной памяти "толстовской" реформы, должна быть отринута*, но вместе с тем следует серьезно предостеречь от веры в чудодейственность каких бы то ни было иных, особенно целиком придуманных, не испытанных систем. В частности, опасны призывы, сами по себе весьма почтенные по мотивам и чувствам, доморощенных пророков к полной самобытности русской школы, к тому, чтобы она не была похожа на европейскую, а только на самую себя: так недолго уподобиться и китайцам, в значительной степени, впрочем изверившимся ныне в плодотворность своей самобытной школы и изучающим теперь ту же европейскую науку.

______________________

* Когда-нибудь, впрочем, всем станет ясно, что не сама "толстовская" гимназия была столь плоха, сколько фальшива цель ее насаждения, самый способ ее проведения; скверно было не то, что обязали всех детей учиться греческому и латинскому и перестали преподавать "законоведение", а то, как это было проведено и для чего, а также что, вливая новое (для России) вино в старые меха, правительство думало достигнуть чего-то положительного. Введение института земских начальников имело, по духу, много общего с "толстовской" гимназией.

С другой стороны, нет никакой нужды государству ограничивать себя одним каким-либо типом среднеобразовательного учебного заведения; напротив, разнообразие типов даже желательно; но желательно также, чтобы существовало хотя бы два, много три (как, например, в Германии) нормальных типа, по крайней мере, для большинства правительственных среднеучебных заведений; в частности такие типы, которые удовлетворяли бы требованиям высших учебных заведений, так как основные функции средней школы - подготовить к высшей слушателей.

Пусть эти типы будут выработаны даже не немедленно, а исподволь, совместными трудами педагогов средней школы и профессорами высшей, но в настоящую минуту спор не о том, лучше ли воспитывать детей преимущественно в латинских упражнениях или на решении математических задач, что само по себе не так важно, как кажется с первого взгляда: важно вывести школу из ямы, в которую она попала, избавить ее от задач, которых она не должна преследовать, и возложить на нее единственную важную задачу - дать образование и развить, воспитать подрастающее поколение.

Я не затронул вопроса о совместном обучении молодежи обоего пола и не стану на нем останавливаться, так как пока реформа образования могла бы произойти, и не затрагивая этого вопроса. Я лично решительный сторонник такого совместного образования, считая его, впрочем, полезнее для мальчиков, чем для девочек. Можно было бы, хотя бы в виде опыта, предоставить несколько казенных средних учебных заведений для совместного обучения, до окончательного решения этого важного вопроса. В частных учебных заведениях следовало бы немедленно разрешить, в случае желания учредителей, такое совместное обучение, в зависимости от воли родителей, их воззрения на вопрос, педагогов каждого данного учебного заведения: будущность покажет, насколько совместное обучение мальчиков и девочек соответствует нашим нравам и потребностям, особенно если опыты будут произведены смело, в широких размерах, бояться чего отнюдь не следует.

III. Высшая школа

Реформа высшего образования не представляет тех затруднений, как реформа среднего, с одной стороны, потому, что направление, в котором она должна быть произведена, более или менее выяснено, а с другой - потому, что высшие учебные заведения находятся в непосредственной зависимости от того материала, которым, в виде абитуриентов, снабжает их средняя школа.

Вопрос о желательных изменениях в строе высшей школы весьма добросовестно и, в общем, удовлетворительно разработан еще в начале 1906 г. двумя профессорскими комиссиями, созывавшимися Министерством народного просвещения и состоявшими из ректоров, директоров и избранных специально в эти комиссии факультетами и отделениями профессоров.