Заметки пожилого человека

Историческое развитие любой страны, если это не Анчурия (О’Генри её описывал), имея в виду крупную страну, подчинено определённым закономерностям. Она может выглядеть могущественной, но все государства рано или поздно слабеют и теряют влияние, рассыпаясь на составные части, хотя до последнего и сопротивляются. А дальше как карты лягут. Роль личности в истории никто не отменял. У кого-то проходит бескровно, как недавно у Чехии и Словакии. У кого-то с дикой жестокостью, как было в начале прошлого, ХХ века с Австро-Венгрией, Оттоманской Портой, Российской, Британской и Французской империями. Тот же развод Индии и Пакистана, а после превращение Восточной Бенгалии в Бангладеш… Или с Алжиром и странами Индокитая. Да и распад Югославии… Сравнение с ситуацией в России и на постсоветском пространстве явно в нашу пользу, хотя точка не поставлена и что впереди, неясно. То ли процесс пойдёт дальше, вряд ли бескровно. То ли в очередной раз всё, что может, соберётся вокруг центра, если тот проявит не только намерения, но и сделает реальные усилия. Чего многие хотят, а другие боятся до истерики.

Немного о Крыме и ситуации вокруг него, не говоря уже о Донбассе. Скажем в защиту отечественного начальства, что раз уж ситуация не сработала так, как ждали (раскол Украины примерно пополам), оно дало событиям «отстояться», что более или менее объяснимо. Не из садистских соображений, относительно населения, как собственного, так и проживающего по ту сторону границы, а трезво оценивая возможности и сопоставляя их с рисками. Например, с большой европейской войной, которую Москва не хочет. Уровнем боеспособности армии на момент переворота в Киеве и референдума в Крыму. Зависимостью российской экономики от углеводородов и их экспорта. Готовностью к длительному, кровопролитному, на десятилетия, противостоянию с внешним миром и внутренней оппозицией. Пониманием того, зачем это начальству надо. И прочими конкретными материями, которые не укладываются в логику песен скальдов и аэдов, былин «русского мира», умонастроения населения и его ожидания в отношении развития событий, но формируют грубую реальность. Никто не подтвердит и не опровергнет, был ли исторический шанс и оказался упущен или, напротив, что могли, то и сделали. А чего не сделали, того не смогли бы. Хотя чертовски интересно было бы понять.

Повторим: куда всё дальше двинется? Куда-то двинется – замереть на месте никому на сколь бы то ни было длительный срок не удавалось. Ни на пике ситуации. Ни зафиксировав дно. Туда нет-нет кто-нибудь снизу постучит, и оказывается, что может быть намного хуже. Но успокаиваться явно не стоит. Не те характеристики болезни. Причём национальный вопрос далеко не последняя. В последнее время к нему добавилась в обострённой форме религия. Как фактор раскола населения государства начальство её не рассматривало, считая, что для национального сплочения в условиях отсутствия идеологии именно вера в Б-га то, что может её заменить. То есть приняло форму за содержание, поверив себе и придворным сказочникам насчёт духовности и скреп. Нет бы оглянуться на недавнюю историю, которая предметно продемонстрировала, чего этот багаж в критические моменты стоит. Может быть, ему раскроет глаза хотя бы история с РПЦ, Украиной и Константинопольским патриархатом, который, наплевав на отношения с Москвой, отработал задание США (турецкое руководство, как куратор, не возражало). Или протесты против строительства соборов. Хотя…

Вер и народов в стране полно и каждый себя к кому-то относит. Или, если родители и бабушки с дедушками оставили в душе тёплые воспоминания, помнит их происхождение и иногда его педалирует (или скрывает). Для одного еврейский папа юрист, для другого – ниточка, связывающая его с еврейским народом, с его историческим и культурным багажом. А также фобиями, цоресами и прочим геморроем. Кто на что настроен. Кому-то важно, что он православный. Кому-то, что русский или украинец. Причём в это понятие может входить православие как базовый принцип, а может и не входить. При советской власти религию придушивали, а национальное, присущее человеку с рождения, строго и чётко ранжировали и интегрировали в устройство государства, контролируя попытки сепаратизма с крайней жёстокостью и формируя «единую общность – советский народ». Вопреки насмешкам над этим понятием, она на самом деле возникла, в первую очередь в больших городах. Но хотя «гражданская идентичность» цементирует страну, невесть кем придуманный для неё термин «россияне» никого вдохновить не мог. Так что, раз уж СССР больше нет, хорошо бы понять, с кем и чем мы имеем дело, говоря о населении России.