Заметки скандального кинопродюсера

– Да че угомонись?! Че угомонись? Мы что – пальцем деланные?.. Кто нас в мире уважать станет, если мы сами себя не уважаем?! Ебтыть, даже в Москве сами себя в говно втаптываем!!!

Официантки благодарно, застенчиво улыбались. Французы, ничего не понимая, испуганно хлопали глазами. А тетка-гид, и без того маленькая, съежилась до молекулы.

Мы вышли на улицу.

Турчинский смеется:

– Олегович, ты чего взорвался, как фугас? Это же я – «Динамит», а не ты!

– Как же так?.. – не унимался я.

А Владимир улыбнулся:

– Остынь, кипяток!.. Че ты взъелся на эту тетку? Может, она с детства в совершенстве знает французский, а во Франции никогда не была! И вообще дальше Южного Бутово не путешествовала. У этой «мыши», как ты ее назвал, в кои-то веки выпал шанс за чужой счет в Париж смотаться, а ты ей весь кайф обломал!..

Я скрипнул зубами:

– Да я даже не на нее!.. Я на всех нас – на русских – взъелся! Ох, не любим мы себя! Ох, не любим!!!

Турчинский хитро прищурился и тихо-тихо:

– Костя, знаешь: есть такое стихотворение о матушке России и обо всех нас. Геннадий Шпаликов написал:

Не верю ни в Бога, ни в черта,
Ни в благо, ни в сатану,
А верю я безотчетно
В нелепую эту страну!
Она чем нелепей, тем ближе,
Она то ли совесть, то ль бред,
И вижу я, вижу я, вижу,
Как будто бы автопортрет…

Он помолчал и подытожил:

– Россия – это твой автопортрет, Костя!!!

* * *

Он не любил слово «друг». «Товарищ» – да! А друзьями он называл только самых-самых близких.

Многие набивались ему в друзья. Многие (особенно после его смерти) пиарились на разных ТВ-шоу, называя себя «лучший друг Турчинского».

Знаю, что Ирина (жена Володи) негодовала по этому поводу, но…

Разве можно сломать законы шоу-бизнеса? Это в порядке вещей – на чужом (громком) имени «засветить» свое (никому не известное)…

Когда он умер, я напился вдрызг…

А через несколько дней посмотрел пеДЕрачу (прочтите это еще раз) «Пусть говорят».

А о чем они говорили?

Об анаболиках, о каком-то медицинском эксперименте (который, по их мнению, и стал причиной гибели), еще о чем-то…

И никто – никто!!! – из приглашенных гостей (якобы «друзей» Турчинского) не сказал ни слова о том, каким был Володя. Как он любил жену и дочку! Как помогал своим товарищам! Как работал на износ на съемках! Как спал по два-три часа в день (зачастую – в машине, потому что много времени уходило на дорогу). А потом он снова куда-то ехал, где-то выступал, где-то снимался…