Заметки Уходящего. (СИ)

Немцы не варвары и, тем более, не азиаты. Они, живя в условиях той же самой, социалистической, формации, отнюдь не изменили ни своим устоявшимся традициям, ни мышлению. Именно мышление нас существенно с ними рознило. Их мышление предопределено серьёзным отношением к жизни в веках, а последнее, в свою очередь, проистекает из полноводной истории германских народов. Проще говоря, прошлое учило серьёзности на выживание. А первым, условно, учителем был «профессиональный» палач: страшная эпидемия чумы в истории человечества, разразившаяся в четырнадцатом столетии; эта ужасная болезнь, прозванная в те времена «Великим мором» или «Чёрной смертью», опустошала Европу…

Таким образом, легкомысленным этот народ перестал быть очень и очень давно. Хотя в Средние века присутствие на публичной казни было своего рода досугом для взрослого человека. В Европе казнь была развлечением, зрелищем. На казни сходились и съезжались, как на театральное представление, везли с собой жён и детей. Считалось хорошим тоном знать по именам палачей и с видом знатоков рассуждать, что и как они делают. В Германии даже существовало поверье (как долго – не скажу), что верёвка повешенного приносит в дом счастье. (Мой отец, вспоминая своё военное детство рассказывал: фашисты зашли к ним в село с рассветом, а уже к вечеру на входе и выходе из села повесили двух воров, о чём и говорили таблички на гуди. И покуда немцы были в селе, ни хаты, ни сараи никто больше не запирал (?!).

Парадокс, казалось бы, нелепица, но пра-пра-пра… советских граждан не были, естественно, ангелами, тем не менее, милосердия и гуманизма в них осталось, как мне кажется, гораздо больше положенного, чтобы по-настоящему упорядочить и сплотить общество. Не успели, отсюда дефицит времени и культуры естественным образом запустил механизм подавления и насилия. То есть, наше жуткое и страшное наследие – это некая физическая и материальная, скажем так, проекция средневековья, эволюционный момент которого нас, что называется, догнал и настиг. Лапы эволюционного палача какие-то страны бывшего Союза уже сейчас, вроде, отпустили или, на худой конец, лишь придушили, напугав и вразумив в одночасье, а какие-то народы – только в начале средневековьей, в том числе, и имперской экзекуции…

Так вот, ещё солдатом СА я понял, что по тому, как человек отдыхает, можно определить три уровня-характеристики: уровень его благосостояния, самоорганизации и коммуникабельности, и меру ответственности за своё физическое и эмоциональное, что немаловажно, состояние. Понятно – банальности, да в 19 лет, разве, об этом думают? А я вот, периодически выстаивая на вышке свои два часа на посту, созерцал то, что и приведёт меня в результате к такому умозаключению.

…По пятницам, после рабочего дня, из города выезжали, один за другим, автомобили «камрадов». …Нахлобученные лодками и байдарками, спортивным инвентарём и рыболовецкими снастями, прочим – полезным и, наверное, нужным – скарбом, с трейлерами и кемпингами-самостроями. Велосипедисты, мотоциклисты – то же механическим ходом, без замечаний и окриков клаксонов, сирен, звоночков. И так – до вечерних сумерек. С утра снова – организованный и дисциплинированный выезд из города, а в полдень город, будто вымер. Ни прохожего, ни кошки или собаки. Вот бы нашим бандюгам такой городишко… на тарелочке с голубой каёмочкой! – думалось мне тогда. И ничего другого, ну, просто-таки в голову не приходило, хотя я и напрягал мозги, стараясь убить таким образом время.

В воскресенье после обеда «камрады» показались на горизонте – по-прежнему, организовано и дисциплинировано въехали в город до полуночи. И так – каждую неделю.

На первый взгляд может показаться, что тема организованного массового отдыха немцев звучит вне контекста большей части Заметки, а история моего дембельского приземления в киевском аэропорту «Жуляны» не имеет никакого отношения к такому их досугу. Но это ложное представление: человек, а в большей степени гражданин – тот же кубик-рубик. Он «собирается», его можно и «не докрутить», и «перекрутить» …

…Из Дрездена мы летели на Киев на борту Ту-134. На дембелей, за редким исключением, любо дорого было глянуть: шинельки расчёсаны и начёсаны, шапочки квадратиком, погончики бархатные-золочёные, мундиры в орденах и медальках – самопал, конечно, да каждая такая – произведение искусства!..

Стюардессы, прохаживались между рядами, просили вести себя тише, а сами, густо краснея, ведь всё прекрасно понимали: эти повзрослевшие пареньки без стыда и совести их раздевают (визуально и мысленно, понятное дело) и что только с ними сейчас не делают!.. Может, я и на придумывал себе это, да их багровые щёчки и всепрощающие взгляды, подсказывали мне, что именно такие наши шалости их забавляли и даже им нравились.