Заметки вашего современника. Том 2. 1970–1980

Ленинград. Мы с Наташей живём в мастерской у Игоря Билибина. Спим на полу, точнее — на многотомном словаре «Гранат». Приходит Игорь и говорит, что он в мастерской уже два года не платил за свет и сегодня придёт агент из Ленэнерго выключать электричество. Я сразу побежал за водкой и колбасой, надеясь задобрить агента. Он пришёл, вначале был очень строг, но когда мы предложили ему наше нехитрое застолье, не отказался. Слово за слово, разговорились. Оказался очень интересный мужик. Был на фронте. В 1942-м его взяли в плен, но отправили не в лагерь, а определили служить в каких-то подразделениях Трудового фронта во Франции. Жил там припеваючи, пока его не отправили в Африку, в армию генерала Роммеля. Там его взяли в плен англичане, после войны они вернули его в СССР, где его, разумеется, посадили в наш лагерь. Отсидел около 10 лет и вернулся в Ленинград. Так он за одну войну был пленён трижды: немцами, англичанами и русскими. От воспоминаний он обмяк и свет не отключил.

* * *

Сегодня мы с Бессарабовым[76] получили премию «Орлёнок» за фильм «Наш Гагарин». Меня наградили фотоавтоматом «Зоркий-12». Впрочем, в том, что фильм получился действительно хороший, моя заслуга невелика. Я слишком занят был личными делами, чаще всего просто старался Игорю не мешать. И песни Али Пахмутовой как-то очень хорошо легли в фильм.

Интересная деталь: Игорь долго искал кинокадры проезда Гагарина по Москве, в которых не видно Хрущёва. Во всей хронике, во всех фильмах он стоит в машине рядом с Гагариным. С трудом отыскалась коробка с обрезками пленки, где Гагарин стоит, а Хрущёв сидит. Вот вам и «кинодокументалистика»! То, что раньше вырезали, нынче как раз и понадобилось.

26.2.72

* * *

У Вальки Тура познакомился с Мишей Талем[77]. Страннейший, возможно, гениальный человек. Сидели, выпивали, мне попался в руки какой-то математический задачник и я стал его вслух читать, смеялись над бассейнами, в которые втекает и вытекает вода. Прошло больше часа, Таль вдруг ни с того ни с сего говорит:

— 24!

— Что «24»?

— В задачке, которую ты читал, ответ: 24 тонны! Проверь.

Я проверил. Точно! Но задачку я читал более часа назад, и всё это время Таль принимал активное участие в застолье, балагурил, я не видел, чтобы он хоть на минутку переключался на эту задачку.

Выпили крепко и мы с Талем начали играть в маленький детский бильярд. Я выиграл и говорю:

— Миша, очень тебя прошу, напиши мне справку. Напиши так: «Я, Михаил Таль, удостоверяю, что проиграл Ярославу Голованову партию». А во что партию — не пиши! Ладно?

Он засмеялся и написал…

Книжка 56 Март — июнь 1972 г.

Стокгольм — Тумба — Стокгольм — Москва — Калинин — Углич — Москва

Весной 1972 г. меня пригласили принять участие в Международной экологической конференции в Стокгольме. Я сочинил доклад, который был доложен и даже вызвал оживленную дискуссию. Наша делегация состояла из пяти человек: Володя Токмань и Воля Находкин из ЦК ВЛКСМ, переводчица Лена Крылова из Комитета молодежных организаций (или из КГБ?), я и Юра Ермаков — единственный профессиональный эколог из МГУ, которому и надлежало ехать в Стокгольм. Конференция была предельно политизирована и, как я сейчас себе представляю, это противостояние «коммунистической» и «капиталистической» идеологии именно в вопросах экологии выглядело крайне глупо.

* * *

От аэропорта до города — километров 50 вдоль хилых, пощипанных лесков. Гостиница в центре, окна на порт, кораблики. У королевского дворца в одиночестве играет военный оркестр. На улицах валяются хиппи, бродят волосатики, затянутые в расклешенные джинсы. Шведский стол: необыкновенное количество очень вкусных закусочек. После обеда опять гуляли и глазели на витрины.

Смена караула у королевского дворца в Стокгольме всегда собирает много зевак.

* * *