Замкнутый круг мести. Исповедь невольного убийцы (СИ)

Прощай, моя любимая, прощайте, друзья, прощайте, коллеги… Скоро я умру! С одной стороны я немного рад, поскольку наконец избавлюсь от угрызений совести из-за убийства Лиановского, а с другой… Как же жутко умирать в тридцать шесть лет! И еще… я бы очень хотел перед смертью увидеть Настю! Перед глазами встал ее образ, такой, как в Адлере: зеленое парео, белый купальник, длинные каштановые волосы, выбивающиеся из-под соломенной шляпы, и взгляд… ее добрый взгляд, предназначенный мне…

— Как это трогательно! — раздался чей-то насмешливый голос. Мы обернулись и увидели главаря. — Взрослые мужики, а ведут себя как дети! Ладно, у нас все готово. Кто первый? — спрашивает он так, как будто речь идет не об убийстве, а о каком-то обыденном явлении.

— Давайте кинем монетку, — предлагает какой-то худой и высокий блондин. — Если орел, то первый Новицкий, если же решка — тогда Крохин.

Они так спокойно говорят, кого первого убивать! Даже собираются сыграть в орлянку на это! Сердца у них нет! Тем временем блондин вытащил из кармана монетку и подбросил ее. Сердце мое замерло. Я напряженно следил за монетой, какой стороной она упадет. Орел или решка?

— Решка! — объявил блондин.

Господи помилуй… Ну и что с ним сейчас сделают эти сумасшедшие? Его взяли под руки медик и тот брюнет со шрамом и повели наверх. Он отчаянно сопротивлялся, не желая умирать таким образом, но эта парочка легко удерживала его, поскольку и медик, и брюнет были мужики крепкие… Я только провожал его сочувственным взглядом. Что я мог сделать, когда меня самого держали двое мужчин? Радзинский и предложивший этот жуткий способ выбора медик-садист повели меня вслед за ними, чтобы я смотрел на то, как моего друга будут убивать… Как бы я хотел не видеть этого!..

Нас привели в какую-то небольшую комнату. Едва я взглянул на то, ЧТО там стояло, то с ужасом посмотрел на Лешку. А тот тоже стоял и немигающим взглядом смотрел на стоявшее посреди комнаты ложе, рядом с которым был резервуар с серной кислотой… Навскидку, там было где-то около трех литров… От резервуара шел шланг. Для чего? Куда этот шланг они денут во время…? Ах, лучше об этом не думать…

Я видел, как медик и его спутник раздевали Лешку, а он, мертвенно бледный, стоял и смотрел то на ложе, то на меня. Я попытался было улыбнуться, чтобы хоть как-то его подбодрить, но у меня вышла только какая-то кривая усмешка, и я от стыда перевел взгляд в пол. Не хотел, чтобы Лешка подумал что-то не то…

А тем временем эта парочка уложила его на это кошмарное ложе и привязала его кожаными ремнями. Вставили ему кляп и начали вставлять шланг. При первой же минуте этого их занятия я закрыл глаза, поскольку это мне живо напомнило мое собственное изнасилование. Вот и Лешка не избежал такой участи… Только меня изнасиловал человек, а его… шлангом…

Вот сейчас нажмут на кнопку — и все. Не будет больше моего друга… Нет! Не позволю этим тварям убить невиновного человека! Внезапно такая решительность меня одолела, что я и сам удивился. Я вырвался из рук главаря и блондина и бросился на медика, уже готового нажать на кнопку.

— Не смей, сука! — крикнул я, отталкивая его. Радзинский хотел было схватить меня за руку и оттащить от резервуара с кислотой, но я врезал ему ногой в пах. Не зря, ох не зря я когда-то занимался карате… Он кулем свалился на пол. Блондин тоже кинулся ко мне со своим жутким намерением, но я так дал ему, что он отлетел на несколько метров и врезался в стену. Остальные двое предпочли спастись бегством.

Внезапно я заметил лежавший на полу складной нож, выпавший из кармана Радзинского. И снова встал передо мной выбор: оставить мафиози в живых или же убить их? Если оставить им жизнь, то они нас поймают и на этот раз доведут свое дело до конца… А если убить, то на моей совести будет уже семь трупов. Эх, была не была… Жизнь другого, к тому же близкого мне человека для меня важнее, чем своя репутация! Я схватил нож и вонзил его в шею главаря, затем блондина. Потом разрезал ремни, удерживавшие Лешку на его смертельном ложе, вытащил кляп и шланг — с последним мне пришлось помучиться, но через несколько минут я его вытащил. Взглянув другу в лицо, я сильно испугался: выглядел он так, как будто пережил тяжелейший стресс: зрачки расширены, лицо бледное и перекошенное от ужаса, шрамы заметны как никогда, на лбу капли пота… Да что я говорю «как будто пережил тяжелейший стресс»? Это так и есть: сами посудите. Когда ты на волоске от смерти и уже готов к ней, вдруг завязывается драка, в результате которой ты остаешься жив, а твои палачи гибнут…

Я схватил его за руку и, совершенно забыв о том, что мы оба раздеты донага, метнулся вниз по лестнице к выходу. На улице нас пытаются остановить остальные двое, но два удара ножом исправляют эту ситуацию. Я бросил нож на землю и побежал неизвестно куда, таща за собой Лешку, который уже мало что соображал и вообще не понимал, что происходит. Куда мы бежали? Не знаю. Что мы будем делать, я тоже не знал. Главной целью для нас было убраться как можно дальше от дома Радзинского.

***