Замкнутый круг (СИ)

— Я беременна, — с трудом ворочая прилипшим к нёбу языком, всё же отважилась выдавить из себя признание Люси. Она никогда не думала, что произнести это вслух будет так трудно. Воцарившееся молчание тянулось куда дольше положенного, и девушка с ужасом поняла, что всё бы отдала сейчас за возможность отмотать время назад и никогда произносить тех слов, что только что сорвались с её губ. Не так она представляла себе этот момент, совсем не такой реакции ждала, с бескрайней горечью отметила блондинка и несмело подняла глаза.

И наткнулась на устремлённый прямиком на неё взгляд, от которого в груди всё сломалось, искорёжилось, заливая лёгкие кровью. Так не смотрят на тех, кого любят, хотят поддержать, даже тех, к кому совсем равнодушны — только на вещи бесконечно отвратительные, которые кроме этой самой брезгливости ничего не заслуживают.

— Почему ты молчишь? — она не слышала его голос — угадывала слова по губам. Это был вопрос, который она и сама хотела озвучить. Наверное, выражение её лица сейчас очень веселило Стинга, потому что он с усмешкой продолжил дальше: — Я всё ещё жду причину.

Это было кошмарным сном, такое не могло происходить наяву. Люси впервые видела этого человека — она не знала его. Это никак не мог быть Стинг. Торжествующий взгляд, мимика, малейшие интонации голоса, движения — в нём всё было не так, он вёл себя совсем по-другому. Словно актёр, долгое время носивший маску для роли и теперь наконец-то отбросивший её за ненадобностью.

— Ты не рад? — в беспамятстве пролепетала она бессмысленный по своей сути вопрос — ведь уже знала на него ответ.

— А чему я, по-твоему, должен радоваться? Ты никогда не приносила ничего, кроме проблем, — он сел рядом с ней на корточки и хотел притронуться к её щеке, но девушка шарахнулась от его прикосновения как от прокажённого. Стинг, с трудом контролируя растущее раздражение, крепче стиснул челюсти. На скулах проявились дёргающиеся желваки. — Тупая, бесполезная, вечно ноющая блядь, в этот раз ты переплюнула саму себя. Наверное, была очень счастлива, что всё обернулось именно так? Может, даже залетела специально, чтобы привязать меня к себе?

Слова всё продолжали и продолжали литься из его рта, и с каждым из них её всё больше охватывала жгучая волна стыда. За что, почему он был так жесток по отношению к ней? Люси ведь не сделала ничего, чем могла бы заслужить подобное отношение.

— Прекрати, — из последних сил стараясь сдерживать вот-вот готовый сорваться голос, взмолилась девушка и замотала головой. Её всю трясло, она уже не сдерживала слёзы. — Это несмешно, пожалуйста, хватит. Прекрати говорить все эти ужасные вещи. Как ты можешь, я ведь твоя сестра…

— О-о, сестра. — Его голос зазвучал вдруг убийственно спокойно — зеркальной копией самого себя. Уже позже девушка поняла, что ей не следовало этого говорить. Вообще следовало бы помалкивать, а сейчас получилось так, будто бы она собственноручно щёлкнула предохранителем приставленного к её виску пистолета. — У тебя такая удивительная избирательная память, сестрёнка. Ты вспоминаешь об этом только тогда, когда тебе удобно. Не могу припомнить ни разу, когда бы ты спохватилась, залезая ко мне в трусы. Ты такая же продажная, безмозглая шлюха, как и твоя мать. Даже представить себе не можешь, как сильно я вас ненавижу. Готов был пожертвовать всем, лишь бы увидеть, как ты превращаешься в грязь под ногами.

— Не вмешивай сюда маму, она здесь ни при чём! — гневно воскликнула Хартфилия. Былая обида и ущемлённость исчерпали себя, и теперь на первое место вышла злость. — Как у тебя только язык повернулся сказать такое?

— Очень просто, ведь это чистая правда. Ох, как грозно. Не смотри на меня так, а то я начинаю бояться. А хотя, нет… знаешь, продолжай. Мне стало даже интересно, что же ты сможешь сделать ещё.

Он не воспринимал её всерьёз, издевался. Продолжал смотреть свысока этим надменным взглядом, бил по больному и выжидал, чем же ещё сможет позабавить его эта жалкая букашечка. Даже тему выбрал самую подходящую. Мать, в отличии от Стинга, Люси не помнила совершенно, и поэтому любое, особенно столь нелестное упоминание о ней отзывалось в сердце волной ярких, неподдельных эмоций.

Парень поднялся и сделал шаг вперёд, оттесняя Люси, пока та не уткнулась спиной в груду камней. Топнул ногой, желая напугать ещё больше, и это сыграло с ним злую шутку: девушка инстинктивно сгребла ладонью бетонную крошку и швырнула в обидчика. Огрызок плиты вскользь прошёл по виску, Стинг пошатнулся, но на ногах устоял. Ухмыльнулся, осторожно ощупав место ранения, и пустым взглядом уставился на свою руку. С трясущихся ходуном пальцев на пол капала кровь.

— Ах ты сучка, — его рык громовым раскатом отразился от стен. — Думаешь, можешь тягаться со мной?