Замочная скважина

– Глубоко заблуждаешься – смеется – эти времена будут длиться столько, насколько хватит твоей жизни.

– Убирайся из моего дома.

– Некрасиво как-то вышло, да? – вместо того, чтобы уйти, папа непринужденно садится на верхний этаж обувнушки, приспособив ее как табурет, и закидывает ногу на манер американской четверки9 – договорились встретиться. У вас появляются дела. А меня об этом никто даже не предупреждает. Я прихожу, жду вас, как идиот..

– Неприятное чувство, да? – с каким-то агрессивным прищуром (совершенно ей не свойственным) уточняет мама – ждать кого-то, кто в итоге не придет.

– Ну тебе-то лучше знать, детка – соглашается он, ввергнув ее в еще бо́льшую ярость – но мне не понравилось. Кстати – демонстративно оглядывается вокруг – не заметил, чтобы вы были слишком заняты.

– Мы собираемся – кивает в сторону спальни – я как раз почти закончила паковать сумку. В бассейн.

– Это и есть то неотложное дело, которое не терпело до другого дня или часа? Занятно.

– Не веришь собственной дочери?

Папа вскидывает бровь, самодовольно оскалившись.

Мама осознает лишь через секунду.

– Откуда, интересно, ты знаешь, что именно Джейзи мне сообщила об этом? – он чуть склоняет голову, наслаждаясь маминым замешательством – ты сказала, что не знаешь. И я об этом не говорил.

– Это логично – всплескивает руками, понимая, что теряет контроль над ситуацией – ты всегда с ней общался больше.

– Чушь.

– Это правда, Джек.

– «Мягче» и «больше» – разные вещи – поднимается с обувнушки в такой же ленивой манере, не спуская с мамы глаз – значит, просто догадалась?

– Просто догадалась – опрометчиво соглашается она.

И тут улыбка напрочь сходить с лица папы.

Проведя языком по верхним передним зубам, он цокает:

– Знаешь, из тебя херовая актриса как была, так и осталась. Просто хотел посмотреть, как долго ты продержишься.

Мамины глаза начинают сверкать:

– Да пошел ты, Джек – холодно отсекает – то есть, «папуля».

Папа медленно хлопает, широко разводя руки при каждом хлопке, точно на каком-то представлении:

– Умничка. Еще не так безнадежна. Именно на этом ты и спалилась, не считая главного.

– Чего же?

– Того, что Джи в принципе мне ответила бы. Еще когда ты отправила первое смс – до того, как я даже прочел его – я знал, что будет что-то не то. Но едва увидел «па», как сразу понял, в чьей наманикюренной лапе мобильник моей дочери.

– Молодец, детектив.

Мама вновь воинственно скрещивает руки на груди, кивнув на дверь:

– А теперь можешь идти.

– Могу, но не стану. Где дети?

– Они заняты, сказала же тебе.

– Ага, сказала – он изучает ее цепким взглядом, словно испытывая на стойкость – только почему-то с телефона Джи и от ее имени. Повторяю еще раз – где дети?

– Они не дома. Гуляют с друзьями.

– Надо же. Джи ушла без мобильника?

– Она его забыла. Поэтому, когда ты ей написал, я и решила, чтобы никого не запутать ..

– Не еби мне мозг, Гвен – резко и жестко обрывает.

После чего склоняется к маме:

– Ты запретила детям идти на встречу со мной. Написала с телефона Джи мне об этом. И у тебя только одна попытка найти достойную причину для этого, чтобы я не решил, что ты в конец охренела.

Вновь смягчившись, он беззаботно жмет плечами, снова отступив на шаг:

– Нет, у меня есть, конечно, собственная версия на счет того, что у тебя просто начальная стадия деменции, и ты не ведаешь, что творишь. Но, будь добра, покажи мне тогда справку. Нет, твое поведение и возраст сомнений не оставляют, не подумай ничего такого – просто хочется увидеть медицинское тому подтверждение.

Мама поджимает губы, когда он упоминает возраст, умудряясь даже сейчас помнить о своей идее-фикс:

– Причина проста, Джек – заявляет она – мы просто от тебя устали.

Запрокинув голову, отец начинает хохотать. После чего, театрально смахнув слезы смеха, уточняет:

– С каких пор ты и твоя деменция стали двумя разными личностями? Вы решили, вы сделали. «ВЫ устали».

Мама вновь указывает на дверь:

– Пошел вон.

И вот тогда беззаботная маска слетает с лица отца окончательно, не грозясь вернуться туда с поражающей легкостью и быстротой в ближайшее время:

– Пошутили и хватит – цедит он, угрожающе склонив голову – это был очень неразумный шаг с твоей стороны, Гвен. Пытаться мешать моему общению с детьми.

От возмущения мама совершенно искренне всплескивает руками:

– Мешать чему, прости? – желчь так и льется из нее, прежде копясь там, видимо, годами – общению с детьми? Давай без этого притворства, Джек! Меня от него уже тошнит.

Теперь мама сама делает к нему шаг и шипит:

– Если бы ты хотел общаться с детьми, то проводил бы время с ними, а не с молоденькими шлюхами. Где ты был те полгода, когда они ложились спать, так и не дождавшись тебя, и спрашивали, где опять пропадает их папа? Где ты был тогда, а, Джек? Тебе не нужны эти дети. Тебе важен всеобщий факт признания твоего безраздельного владения ими. Как чертовой собственностью.

– Я их люблю и ты это знаешь.