Замок

Антон плюхнулся на скамейку всей своей массой так, что она, словно жалуюсь на такую нагрузку, издала протяжный стон. Еще развалится, с опасением подумал Андрей.

— Что скажешь? — спросил Антон. — Говорил?

— Еще нет, — неохотно признался Андрей.

— Чего так?

— Ищу подходящий момент.

— Искать можно долго. Так не пойдет. Мне нужен результат. Ты меня задерживаешь.

— Но еще есть время, завтра, послезавтра…

— Я не хочу тут больше оставаться.

— Но завтра же у Феликса Александровича день рождение.

— Да плевать мне на его день рождение! — вдруг взорвался Антон, от чего все его массивное тело заколыхалось. — Меня с ним ничего не связывает.

— Но он же вас отец, — удивился Андрей.

— Ни какой он не мой отец. Подумаешь, однажды оплодотворили яйцеклетку моей матери. И вся его заслуга. Если бы не это дело, ноги меня бы тут не было. Понятно?

— Понятно, Антон Феликсович.

— Даю тебе время до вечера. Не сделаешь, считай наши договоренности — пустой звук. Я думал, ты деловой парень, но теперь вижу, что нет.

Андрей почувствовал обиду.

— Я такие дела делаю, вы просто не знаете, — сказал он. Это было вранье, но Андрей чувствовал, что последние слова Антона сильно задели его самолюбие.

— Да, — задумчиво протянул Антон. — Что ж, посмотрим. — Он сунул руку в карман брюк и извлек из них бумажник и демонстративно показал его Андрею. Он был плотно забит купюрами. Андрей с завистью посмотрел на них.

Антон протянул Андрея сто долларов.

— Вот возьми, — сказал он.

Андрей быстро положил деньки себе в карман.

— Я вам обязательно отдам.

— Не надо, — усмехнулся Антон. — Я тебе дал деньги, чтобы ты понял, что у тебя тоже может быть их не меньше. Хочется же?

— Очень, — тихо произнес Андрей. Он вдруг ясно понял, что ничего сильней он не желает, чем именно это.

— Вот и думай. Время до вечера, чтобы все обтяпать. — Антон потрепал молодого человека по щеке, встал и пошел в сторону замка.

Когда он скрылся в нем, Андрей достал из кармана полученные деньги, долго смотрел на них, затем вернул на прежнее место. После чего сунул в рот сигарету. Картинка забитого купюрами кошелька не отпускала его ни на мгновение.

78

Эмма Витольдовна постучалась в дверь, получила разрешение войти и оказалась в номере Каманина. Каманин и Мария сидели за столом, Мария мерила ему давления.

— Немного повышенная, — констатировала результаты измерения Мария. — Прими-ка полтаблетки эналаприла. Пока, думаю, достаточно.

— Видишь, Эмма, до какого я дошел состояния, без таблетки и шагу не ступить, — пожаловался Каманин.

— Я тоже принимаю лекарства, — сказала Эмма Витольдовна. — Увы, мы все не молоды.

— Но ты-то гораздо моложе меня, — возразил Каманин.

— Но не настолько, чтобы чувствовать себя молодой.

— А я вот, представь себя, чувствую. И не могу поверить, что завтра мне стукнет семьдесят. Может, это ошибка, как ты думаешь?

Эмма Витольдовна внимательно посмотрела на Каманина.

— Предлагаю провести тебе эксперимент, за этим я и пришла.

— Что за эксперимент? Сумею ли я подтянуться на турнике семьдесят раз?

— Почти именно такой, — улыбнулась она. — Я долга думала, что же тебе подарить. И придумала.

— Я весь во внимании.

— Я хочу написать твой портрет. И мы с тобой увидим, какой твой возраст он отразит. Я давно убедилась в том, что именно портреты, а не фотографии, пусть самые лучшие, отражают истинное лицо человека. В этом заключена какая-то тайна. Но ты же любишь все непознанное. Поэтому, хотя я пишу в основном пейзажи, но меня больше интересует именно этот жанр. Я много смотрела самые различные портреты в музеях всего мира. И знаешь, что поняла?

— Что?

— Если художник по-настоящему талантлив, он изображает внутренний возраст человека. Тот, который отражает его подлинную натуру. Хотя лицо, может быть, выглядит старо, но ты все равно это ощущаешь.

— Интересное наблюдение, Эмма. И ты, пожалуй, права.

— Я, конечно, не могу причислять себя к талантливым живописцам, но я написала несколько портретов своих знакомых. И они им понравились. Их даже хотели как-то выставлять в одной галерее. Но тогда я на это не решилась. Ты согласен мне позировать?

— Но это займет много времени, мы просто не успеем.

Эмма Витольдовна отрицательно покачала головой.

— Совсем не обязательно, можно обойтись одним, максимум двумя сеансами. А закончу картину по памяти. Знающие люди говорят, что зрительная память у меня почти феноменальная.

Каманин посмотрел на Марию.

— Что ты думаешь об этом?

— А мне нравится эта идея, — ответила Мария. — Это замечательно, если будет твой портрет. Я уверенна, что Эмма Витольдовна напишет его мастерски.

— Значит, будем писать портрет, — подвел итог разговора Каманин. — Когда приступаем?

— Часа через полтора. Мне нужно выполнить определенную подготовительную работу. А главное отыскать подходящее место для позирования. В первую очередь нужно правильно выбрать освещение, от этого многое зависит. И еще мне надо посмотреть твой гардероб, чтобы выбрать одежду.

— Это уж вы с Марией. Она моей гардероб знает лучше меня. — Каманин вдруг улыбнулся. — Кто бы мог подумать, что ты станешь писать мой портрет. Какой следующий сюрприз принесет мне жизнь?