Замок четырех ветров

Разглядев яхту, я окончательно убедилась, что что-то с ней не так. Она стояла на якоре метрах в 50 от причала, и добраться до нее можно было только на лодке. Я поглядела на черную воду, над которой курился легкий туман, и содрогнулась.

«Ни за что не полезу в лодку!» – решила я.

Однако через полчаса я уже взбиралась на борт яхты, попутно дав себе два обещания: во-первых, никогда больше не грести в одиночку, и во-вторых, найти утром хозяина лодки, которой я воспользовалась без спроса, и заплатить.

Я ободрала кожу на ладонях и сломала ноготь, но отступать было некуда, и я решила обследовать «Анастасию». Крадучись я двинулась по палубе, осторожно заглядывая во все помещения. Яхта была небольшой, но уютной. Ни одного человека из команды на борту не обнаружилось; впрочем, при желании такой яхтой, особенно в хорошую погоду, можно управлять самому.

Чайка, севшая на борт за моей спиной и разразившаяся пронзительными криками, заставила меня облиться холодным потом от ужаса. Погрозив ей пальцем, я собралась с духом и стала спускаться по трапу. Внизу, судя по всему, находились каюты для пассажиров, которые были устроены с максимальным комфортом, и в первой же каюте обнаружился Феликс Фабиан. Он преспокойно спал, подложив ладонь под щеку.

Подумав немного, я достала револьвер и стала размышлять, как мне разбудить Феликса, но тут произошло нечто ужасное: в носу у меня зачесалось, и, не выдержав, я оглушительно чихнула.

Феликс повернул голову, приоткрыл глаза и узнал меня. Он сел на постели, изумленно таращась на меня.

– Это не сон? – недоверчиво спросил он.

– Нет, это не сон, – покачала я головой.

– А револьвер зачем?

– Ты еще спрашиваешь? Не стоило тебе убивать мою мать.

Феликс нахмурился.

– Я никого не убивал.

– Да ну? Полицейские уже знают, что в момент убийства ты находился на Улиховской улице.

– Да, потому что я хотел догнать доктора.

– Какого еще доктора?

– Фридрихсона. Агата поняла, что если она велит мне убить тебя, я откажусь. Тогда она попросила отца сделать это. Я слишком поздно узнал, бросился за ним… И не успел.

– Ты напился в тот вечер, потому что думал, что Фридрихсон убил меня? – недоверчиво спросила я.

– Да. Но, к счастью, он обознался в сумерках… Извини.

– Если стрелял он, – медленно проговорила я, – как ты объяснишь то, что орудие убийства нашли в твоей комнате?

– В моей? – изумился Феликс.

– Ну да.

– Полиция нашла револьвер у меня? Но… я приехал в Либаву без оружия…

– Нет, – покачала я головой. – Это ты стрелял. Ты убил ее…

– Да нет же!

И прежде, чем я успела сообразить, что происходит, он прыгнул вперед и выхватил у меня револьвер.

«Надо было все-таки звать полицию», – смутно помыслила я, поняв, что лишилась в беседе своего главного преимущества.

– Терпеть не могу оружие, – объявил Феликс. – Вот, видишь? Твой револьвер теперь у меня, но я же не пытаюсь тебя убить…

– Что ты собираешься делать? – выдавила я из себя.

– Уплыть на яхте.

– Это графиня придумала?

– Да, она. Мы нашли способ встретиться после того, когда я убежал от полицейского, и она велела мне добраться до яхты и ждать ее здесь.

– А зачем тогда доктор Фридрихсон похитил меня?

– Он тебя похитил? – изумился Феликс.

– Да, и привез в гавань. Но я… в общем, я сбежала.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Феликс, бросая револьвер в ящик стола. Он демонстративно захлопнул ящик и присел на край столешницы, скрестив руки на груди. – Просто, наверное, Агате не дает покоя ревность.

– Ревность?

– Знаешь, как мне влетело после того, как я провел ночь в твоем кабинете?

Я покраснела.

– После того, как мы увидели Белую даму?

– Ну да. Я клялся Агате, что между нами ничего не было, но она не верила. – Он прислушался. – Лодка подходит к яхте. Если это Агата, тебе лучше скрыться.

– Куда? – начала я, но он уже схватил меня за руку и затолкал в большой шкаф.

– Сиди тихо и не вздумай чихать, ясно?

И он закрыл дверцы прежде, чем я успела возмутиться.

Сквозь щели в дверцах шкафа я могла видеть только часть каюты, но зато слух мой обострился настолько, что я различила тяжелые шаги, спускающиеся по трапу, цокот чьих-то каблучков и скрип двери.

– Ведите его сюда. – Это графиня.

– Ох… ох… – Это Фридрихсон, которого поддерживает уже знакомый мне ряженый. Очевидно, он вернулся к экипажу после того, как я ушла, и побежал звать на помощь графиню Рейтерн.

– На яхте больше никого нет? – спросила графиня у Феликса, нервно стягивая перчатки.

– Кто еще тут может быть?

– К примеру, эта ловкая девица, которая по ночам шастает по склепам, – с отчетливой злобой ответила графиня. – Папа должен был привезти ее, но упустил.

– Зачем она вам? – мрачно спросил Феликс.

– Ах, так тебе ее жаль! – с непередаваемой интонацией воскликнула его любовница. – Где она? Она добралась до яхты? Она здесь? Где ты ее спрятал?

– Под кроватью, разумеется, – дерзко ответил Феликс, – где же еще?

– Агата… – прошелестел раненый.

Но, к моему изумлению, графиня и впрямь опустилась на колени и заглянула под кровать.