Замок четырех ветров

– Господи! – простонал Кристиан (потому что это был именно он). – Вы все-таки когда-нибудь прикончите меня! Просто непостижимое упорство… – Он всмотрелся в мое лицо. – Что с вами? Пора ужинать, а Лиза с Теодором нигде не могут вас найти.

– Скажите Арнольду, что мне надо обратно в Шёнберг, – попросила я. – Ружка пропала, но, мне кажется, я знаю, кто может нам помочь.

И, ничего не скрывая, я рассказала обо всем Кристиану.

– Лив всегда терпеть ее не мог, – добавила я. – Если Ружку еще можно найти, он наверняка ее учует. Главное – поспешить, пока не начался дождь и не смыл следы.

– Я поеду в Шёнберг с вами, – сказал Кристиан. – Вы слишком взволнованы.

– Я не взволнована, – призналась я. – Я… я просто в панике. И я безумно боюсь.

После этого в памяти у меня остались какие-то фрагменты – экипаж, который трясется под низко нависшими тучами, профиль Кристиана рядом со мной, изумление Эвелины, когда она увидела меня в дверях. Она во что бы то ни стало хотела усадить меня ужинать, но я отказалась, объяснив, что дорога каждая минута.

– Конечно, ты можешь взять Лива, – сказала Эвелина. – Только верни его как можно скорее, он нам нужен.

И Лив действительно не подвел: он бегал по замку, следуя за запахом Ружки, а затем, залаяв, побежал к одному из боковых выходов.

Помню, как он петлял по саду, время от времени поднимая нос от земли, и я то и дело думала, что он потерял след, и падала духом. Но вот Лив определился, залаял и побежал к лесу.

В одной руке у меня был фонарь, в другой – поводок, но иногда мне казалось, что я не удержу пса, который рвался вперед. Кристиан едва поспевал за мной; слуги, которым он поручил помогать мне в поисках, бежали сзади. В лесу Лив остановился в одном месте возле ручья, долго нюхал, морщил лоб и, наконец, решился перебраться на другую сторону. Там он снова поймал след и в конце концов привел нас на укромную поляну возле ручья, где неподвижно лежала моя бедная рысь. На боку у нее расплылось темное пятно.

Глава 19 Клочок батиста

– Я вытащил пулю, – сказал ветеринар Колосов, самый лучший, самый чудесный, самый прекрасный человек на свете. – Но больше ничего я сделать не могу. Шансы выжить есть, но… – он тяжело вздохнул, – вы должны понимать, что их не так уж много. В животное дважды стреляли, вторая пуля прошла насквозь, задев лапу – возможно, когда рысь пыталась убежать. Лапа – это неприятно, но не смертельно. Первое ранение гораздо серьезнее, и… словом, в ближайшие сутки или двое все решится.

Перебинтованная Ружка с закрытыми глазами лежала на своей подстилке, и я видела, как поднимаются и опадают ее бока. Я обернулась к Кристиану, который стоял у дверей.

– Я хочу знать, где был сегодня после трех сторож Вильгельм, – сказала я. – Ружка загрызла его собаку, а Минна мне говорила, что Вильгельм стреляет хорошо.

– Если это сделал Вильгельм, он пожалеет о своем поступке, – спокойно ответил граф Рейтерн. – Я распоряжусь, чтобы вам доставили ужин. Идемте, герр Колосов, Арнольд отвезет вас обратно в имение.

– Но я ведь должна заплатить… – начала я.

– Нет-нет, – быстро ответил Кристиан. – Плачу я, вам не о чем волноваться. – Я хотела протестовать, но он быстро добавил: – Это ведь на моей земле подстрелили ваше животное, не так ли? Так что я в каком-то смысле виноват в том, что случилось.

У меня не было сил спорить. Мужчины ушли, а я осталась с моим бедным зверем, который был едва жив и, может быть, доживал свои последние часы.

В дверь осторожно постучали, и мне показалось, что веки Ружки вздрогнули.

– Войдите! – крикнула я.

Отец показался на пороге. Он посмотрел на меня, на Ружку и тихо вздохнул.

– Я не выйду завтра на работу, – сказала я. – Пусть Серафим меня увольняет.

– После того, как ты заявилась к ним домой в компании графа Рейтерна? – Отец усмехнулся. – Не посмеет.

– Скажи, – не утерпела я, – почему ты не пошел с нами ее искать?

– «С нами», – задумчиво повторил отец, – «с нами». Может быть, я не хотел вам мешать?

Я почувствовала, что краснею.

– Не надо, – попросила я.

– А я ничего и не говорю, – вздохнул отец. Он подошел к столу, рассматривая цветные фотографии, которые я поставила на самое видное место. – Августин Каэтанович сказал мне, что Юрис уехал в Либаву. Надеюсь, ты не пожалеешь о своем выборе.

Я вспомнила, что позавчера видела фотографа, который ходил взад-вперед перед почтовым отделением, но так и не решился зайти, чтобы попрощаться.

– Послушай, – решился отец, – я все же скажу тебе. Ты всегда была очень разумной и не доставляла нам с матерью хлопот. – Первый раз за долгое время он упомянул ее вслух.

– Что, я перестала быть разумной в твоих глазах? – спросила я с нервным смешком.

– Я перестал понимать, что происходит, – пробормотал отец. Плечи его устало опустились. – Ты сходишь с ума из-за того, что Ружка сбежала. Граф Рейтерн едет с тобой, чтобы привезти Лива… – Он запнулся. – Знаю, что подслушивать нехорошо, но сегодня я слышал кое-что, что тебе, по-моему, следует знать.

– Это касается меня? – с вызовом спросила я.