Замок дьявола

нибудь я, конечно, наконец, покину этот мир, но боюсь, что захочу я этого

раньше, чем это произойдет, намного раньше. Вернее сказать, я уже очень

давно этого хочу. Нет ничего страшнее для старика, чем бессмертие!

Оказалось, что я просто не понял, что бессмертие не есть вечная молодость

и радость жизни. Бессмертие не исключает старость и болезни, это лишь

жалкое старческое существование, с мучительной болью во всех частях тела,от которой, может, и хотелось бы умереть, но не выйдет.

Но чтобы хоть как-то быть полезным обществу, после всего того, что я

натворил, я должен…

На этом страница оборвалась. Эдвард машинально перевернул страничку еще

раз, в тайной надежде, что там все-таки будет еще какая-то информация. Но

найдя там, естественно, начало, он нервно отложил листок и, словно наркоман, стал судорожно соображать, где может быть продолжение, он подсознательно

чувствовал, что оно непременно где-то рядом.

Он встал на ноги и судорожно заметался по комнате, почесывая свой лоб, словно

это могло как-то поспособствовать его мозговой деятельности. Затем он резко

метнулся к «Эликсиру зла», который валялся на полу, и стал быстро листать

странички. Там было пусто. Он перевернул книгу и стал вытряхивать из нее

желаемое продолжение, раздвигая страницы. Но она была пуста.

Эдвард отложил ее в сторону и снова заметался по комнате. Вдруг он

молниеносно подскочил к столу, где лежали остальные издания и, взяв в руки одно

из них, стал повторять ту же процедуру, что и с первым. К его величайшей

радости, словно при удачной охоте или сборе урожая, долгожданный трофей, наконец, выпал из потайных уголков книги. Эдд быстро отложил ее в сторону и

снова вцепился глазами в строки:

…просто обязан оставить эти наставления, огромный и, увы, печальный опыт

будущим поколениям. Я разложу пять своих листов в пять своих книг и так же,как свой дневник, отправлю за пределы замка, в надежде, что когда-нибудь по

этим крупицам соберут мою историю, и станет она полезным нравоучением

для всех. А если даже эти листы никогда не встретятся, то все равно каждый,кто откроет одну из этих книг с грязными и злыми мыслями, желая получить

власть и бессмертие, наткнется на один из них, и магия, заложенная в моих

письмах, остановит подобные его помыслы.

«Так вот, что отпугнуло мрак, магия Улина!» — довольно проговорил вслух Эдвард

и снова уткнулся в листок.

Что до меня, то я продолжаю слышать постукивания по ночам и протяжный

тоскливый вой где-то вдалеке. Иногда я подолгу сижу у окна своей башни и

смотрю вокруг.

По ночам, пребывая в полном одиночестве, окруженный мерцанием свечи, я

задумчиво наблюдаю за звездами и слушаю приятную музыку ночи, состоящую

из стрекотания сверчков и кваканья лягушек. Когда же тени окончательно

сгущаются надо мной, то мне становится страшно, и я начинаю читать

книги. Вы, возможно, скажете, как может быть страшно человеку,посвятившему себя оккультизму и призвавшему к себе самого дьявола,который живет в его замке. Но от этого становится еще страшней!

Князь Тьмы ко мне больше не являлся с того самого случая у камина, но я и не

хотел этого боле. Однако я всегда чувствовал его присутствие, я знал, что