Замок и ключ

Маршалл обитал в «Сэндпайперз-Армз», жилом комплексе, который располагался неподалеку от школы Джексона — за рощей и славился невысокой квартплатой и меблированными комнатами. Все дома там разноцветные: конфетно-розовые, небесно-голубые, ярко-желтые. Маршалл жил в светло-зеленом, и когда я там бывала, мне почему-то всегда хотелось спрайта.

Я постучала в дверь, но мне никто не ответил. Постучав еще парочку раз, я уже хотела было вытащить расписание автобусов, чтобы найти ближайший рейс, как вдруг дверь открылась и я увидела Роджерсона.

— Привет! — поздоровалась я. Он мигнул, сощурился на солнце и провел рукой по густым всклокоченным волосам. — Маршалл дома?

— В спальне, — буркнул Роджерсон, отпустил дверную ручку и побрел в свою комнату.

Я почти ничего о нем не знала, разве только то, что он работает вместе с Маршаллом в «Сопас», мексиканской забегаловке. Ходили слухи, что Роджерсон сидел в тюрьме — вроде бы за драку, — но сам он больше помалкивал, так что было непонятно, правда это или нет.

Я вошла в дом и закрыла за собой дверь. Внутри было темно: как и моя мать, Маршалл с Роджерсоном предпочитали полумрак. Вполне возможно, что эта неприязнь к дневному свету вообще, и к утреннему в особенности, возникла из-за работы по ночам. Еще в доме воняло застоявшимся табачным дымом.

Примерно через минуту, когда глаза привыкли к темноте, я прошла через узкую прихожую, мимо крохотной кухоньки, заваленной коробками из-под пиццы и пустыми бутылками. На диване в гостиной лежал какой-то парень, его лицо закрывала подушка. Футболка на нем задралась, обнажив полоску бледного живота. Телевизор в противоположном углу беззвучно показывал ловлю окуня.

Дверь в комнату Маршалла была закрыта, но неплотно. Я постучала.

— Да? — донеслось изнутри.

— Это я.

Маршалл кашлянул. Я восприняла это как разрешение войти и толкнула дверь.

Он сидел за раскладным столом у приоткрытого окна, полуголый. Бледная веснушчатая кожа, казалось, сияла в слабом свете, пробивающемся сквозь щель. Выпирающие ребра и ключицы не оставляли сомнений — это Маршалл. Он был худой, кожа да кости, но мне, к сожалению, нравятся тощие парни.

— А вот и она, — сказал он, поворачиваясь ко мне. — Давненько не виделись.

Я улыбнулась, расчистила себе место на неубранной кровати и села. В комнате царил беспорядок: повсюду валялись шмотки, журналы и прочее барахло. На комоде лежала нераспечатанная коробка дорогих шоколадных конфет.

— Что это? — спросила я. — Подарок на День святого Валентина?

Я сразу же пожалела о своих словах. Как будто мне не все равно, встречается он с кем-нибудь или нет!

— Сейчас октябрь.

— Ну, может, запоздал, — сказала я, пожав плечами.

— Мать прислала. Хочешь?

Я покачала головой.

— Так что все-таки происходит? — спросил Маршалл.

Я вновь пожала плечами.

— Ничего особенного. Вообще-то я ищу Пейтон. Ты ее не видел?

— Нет.

В соседней комнате зазвонил телефон, потом резко умолк.

— В последнее время было много работы, так что я почти ни с кем не общался. Кстати, мне пора идти — я сегодня с обеда.

— Хорошо, — кивнула я.

В комнате повисло неловкое молчание, я прислонилась спиной к стене и окинула комнату взглядом. Чувствовала я себя по-дурацки — дернул же меня черт прийти сюда, да еще и под таким неуклюжим предлогом!

— Ладно, мне тоже пора идти. Столько дел!

— Да? — медленно протянул Маршалл, поставив локти на колени и наклоняясь ко мне. — И каких же?

Я неопределенно хмыкнула и попыталась встать.

— Вряд ли тебе будет интересно.

— Неужели? — спросил он, двигаясь еще ближе и мешая мне подняться. Его колени уперлись в мои. — А вдруг? Попробуй, расскажи.

— Пойду по магазинам, — призналась я.

Маршалл поднял брови.

— Обалдеть, — сказал он. — Всего лишь неделя в «Перкинс-Дей», и ты уже следишь за модой!

— Откуда ты узнал про «Перкинс-Дей»? — поинтересовалась я.

Пожав плечами, он отстранился.

— Кто-то рассказывал.

— Понятно.

— Ага.

Секунду Маршалл молчал, затем протянул ко мне руки, провел ладонями вверх, к талии. Он уткнулся лицом в мои колени, а я гладила его по голове, перебирая волосы. Я почувствовала, как неловкость исчезла, и в комнате стало совсем тихо, но эта тишина мне нравилась. В конце концов, мы с Маршаллом всегда избегали признаний или долгих разговоров, так было проще: ничем не рискуешь и ничего не теряешь. Впрочем, сейчас, когда мы прижимались друг к другу, я испытывала знакомое ощущение близости и наслаждалась. Как хорошо быть с кем-то рядом, пусть и ненадолго!

Какое-то время спустя я лежала под одеялом и дремала, совершенно забыв о том, что произошло с тех пор, когда мы с Маршаллом виделись в последний раз, но мне напомнили. Маршалл, который собирался на работу и разыскивал свой ремень, вдруг положил мне на плечо какой-то холодный предмет. Потрогав его, я поняла, что это серебряный брелок с ключом от дома Коры. Должно быть, выпал из моего кармана.

— Не потеряй, — сказал Маршалл, повернувшись ко мне спиной и зашнуровывая ботинки, — а то не попадешь домой.