Замок Ллира

—                 О, жалки и печалки! — застонал Гурджи, как только бард сунул ему в руку шар.— Ни унижалками, ни умолялками не могу его заставить светиться! — Он помял шар в руке, встряхнул его.—Ни стуками, ни бряками несчастный Гурджи не может сделать золотых мигалок!

—                 Ффлевддур Пламенный никогда не отчаивается! — воскликнул бард — Но,— голос его вдруг потускнел,— я прихожу к мысли, что эта яма станет нашей могилой. Увы, даже кургана никто не насыплет над этим безвестным погребением. Ффлевддур Пламенный никогда не унывает. Но эта непроглядная тьма хоть кого приведет в уныние.

Гурджи молча сунул шар в руку Тарену. Тому показалось, что шар отяжелил не ладонь, а камнем лег на сердце. С тоской Тарен вспомнил Эйлонви. Он мысленно увидел ее лицо, услышал ее веселый смех, звенящий чище, чем самая тонкая струна на арфе Ффлевддура. Сейчас даже ее беспорядочная болтовня казалась ему милой и вызвала невольную улыбку. Хорошо, что в темноте никто не заметил этого.

Тарен уже готов был сунуть эту бесполезную игрушку в карман куртки, но внезапно замер и уставился на свою раскрытую ладонь. В самой глубине шара вдруг замерцала чуть заметная золотая искорка. Он впился в нее глазами, не смея дышать, словно боялся загасить этот слабый огонек. А искра разгоралась, расцветала, раскрывала лепестки пламени, как полевой цветок навстречу утреннему солнцу.

Удивленно вскрикнув, Тарен вскочил на нош. Слабые золотые усики лучей протянулись во тьму прямо с его ладони. Дрожа от возбуждения и восторга, он поднял шар над головой.

—                 Добрый хозяин спас нас! —возопил Гурджи.— Да, да! Он вытащил нас из темноты-слепоты! Радость и счастье! Тьма уже не пугает, она убегает! Гурджи опять может видеть!

—                 Изумительно! — восторгался принц Рун.— Восхитительно! Вы только оглядитесь вокруг! Никогда не думал, что на Моне существуют такие пещеры!

И Тарен снова вскрикнул от удивления. До сих пор он считал, что они упали в огромную яму или нору. Теперь, в свете золотого шара Эйлонви, он разглядел уходящую во тьму просторную и высокую пещеру. Она расстилалась перед ними, словно оледенелый лес. Каменные стволы поднимались к мрачным сводам, откуда свешивались серые известковые сосульки. Вдоль неровных стен вырастали целые кусты бледно-зеленых, подернутых плесенью кристаллов. Вкрапления горных пород мерцали в неровном свете золотого шара, словно распустившиеся цветы боярышника. Всё пронизывали алые и ярко-зеленые нити, будто продернутые искусной рукой в плотной гранитной ткани стены. Белые усики льда опутывали каждый каменный выступ, сверкали каплями воды, как алмазными подвесками. А там, вдали, открывались новые залы, которые угадывались по еле заметно колышущемуся сумраку. Тарен разглядел широкие лужи, плоские и тускло сиявшие опрокинутыми зеркалами. От одних шел зеленоватый свет, другие посылали бледно-голубое сияние.

—                 Где мы оказались? — прошептал Тарен.— Может быть, это владения Красивого Народа?

Ффлевддур с сомнением покачал головой:

—                 В королевстве Красивого Народа наверняка есть тоннели и пещеры не хуже этой. И все же я не думаю, что мы в одной из них. Здесь нет никаких признаков жизни.

Гурджи молчал. Он изумленно оглядывал просторную пещеру и учащенно вздыхал, будто принюхивался к чему-то. Принц Рун с беспечной улыбкой на лице двинулся вперед.

—                 Вот это да! — восклицал он.— Просто поразительно! Нужно будет непременно рассказать об этой пещере отцу. Может быть, он захочет открыть ее для обозрения, а, как вы думаете? Не годится же скрывать от людей такую изумительную красоту! Верно?

—                 Да, здесь и вправду очень красиво,— задумчиво произнес Тарен.

—                 И смертельно опасно,— подхватил бард,— Ффлевддур Пламенный умеет ценить красоту. Недаром он любит путешествовать. Но… э… мне по душе все же путешествие по земле, а не под ней. Так что я предпочел бы поскорей выбраться отсюда наружу!

Решив не углубляться в пещеру, они повернули назад и пошли по своим следам к тому месту, где их настиг оползень. Как Тарен и опасался, при свете золотого шара стало ясно видно, что рыть землю, засыпавшую выход из пещеры, бесполезно. Выход был завален такими громадными валунами, что сдвинуть их с места было им не под силу. Пока принц Рун отдыхал на одном из плоских камней, а Гурджи копался в своей сумке с едой, Тарен и Ффлевддур тихо переговаривались.

—                 Нужно попытаться найти другой выход наружу,—сказал Тарен.— Ни король Руддлум, ни его люди теперь не смогут отыскать Эйлонви. Мы единственные, кто знает, куда потащил ее Мэгг.

—                 Все верно,— согласился бард.— Но подозреваю, что эта тайна будет похоронена здесь вместе с нами. Сама Ачрен не смогла бы выдумать более надежной темницы. Я уверен, что здесь есть выход, и не один,— продолжал он, помолчав.— Но такие пещеры могут тянуться бесконечно. Под землей много места, да и выход может оказаться не просторнее кроличьего лаза.