Замок Лорда Валентина

– Ты думаешь, клетку не охраняют? Нет, Слит, подожди. Сейчас это неразумно. Ты поставишь под удар всех нас. Я попытаюсь разузнать об этом пленнике, за что его посадили и что его ждет. Если они намереваются принести его в жертву, они сделают это в апофеозе фестиваля. У нас еще есть время.

– Но послание было сейчас, – настаивал Слит.

– Я уже сказал, что и сам видел нечто подобное.

– Но то было не послание?

– Нет. Но его достаточно, чтобы считать твой сон истиной. Я помогу тебе, Слит, но не сейчас. Сейчас не время.

Слит выглядел беспокойным. Он уже мысленно видел дорогу к клеткам, и возражения Валентина расстраивали его.

– Слит!

– Да?

– Послушай меня. Сейчас не время. Подожди.

Валентин твердо посмотрел на жонглера. Тот взглянул на него с такой же твердостью, но сопротивление его было быстро сломлено, он опустил глаза.

– Слушаюсь, Милорд, – спокойно сказал он.

В течение дня Валентин пытался получить информацию о пленнике, но безуспешно. Одиннадцать клеток с лесными братьями стояли на площади напротив Служебного Дома, а клетка с чужаком стояла на самом верху, одна, высоко над землей. Клетки охраняли пьюривары с копьями.

Валентин хотел было подойти, но уже на середине площади его остановили.

– Вам запрещено яростно колотили по решеткам. Синекожий выкрикивал слова с таким акцентом, что Валентин с трудом понимал. Чужак кричал:

– Беги, дурак, пока они не убили и тебя!

Но, может быть, тут сработало воображение Валентина? Стражники держали плотный кордон вокруг клеток. Валентин повернул обратно. Он попробовал спрашивать насчет клеток у детей, но те смотрели на него холодными пустыми глазами упорно молчали, имитировали его золотистые волосы, а затем разбегались, как от демона.

Все утро в Илиривойн шли метаморфозы из далеких лесных поселков. Они несли с собой всевозможные декоративные предметы: плетенье, флаги, драпировки, украшенные зеркалами стойки, шесты, покрытые резными мистическими рунами; все казалось знали, что им надлежит делать и все были очень заняты. Дождя не было. Интересно, подумал Валентин, каким колдовством пьюривары обеспечили себе для праздника редкий сухой день? Или это просто совпадение?

Часа в три дня началось празднество. Небольшие группы музыкантов играли отрывистые резкие мелодии в эксцентричном ритме, а масса метаморфов танцевала медленный величественный танец переплетающегося узора, двигаясь, как во сне. На некоторых улицах шли состязания по бегу; судьи стояли вдоль улиц и затевали споры, когда бегуны проносились мимо них. Ларьки, видимо, выстроенные ночью, торговали супом, тушеным и жареным мясом, напитками.

Валентин чувствовал себя здесь незванным гостем. Ему даже хотелось извиниться перед метаморфами, что он затесался к ним в их праздничные дни. Но никто, кроме детей, не обращал на него никакого внимания, а дети явно видели в нем диковинку, привезенную сюда для их развлечения. Пугливые малыши, выглядывали отовсюду, старались имитировать его, Слита и других, но близко не подходили.

Залзан Кавол назначил вечером репетицию позади фургона. Валентин пришел одним из первых, радуясь возможности уйти с переполненных народом улиц. Он нашел только Слита и двух скандаров.

Ему показалось, что Залзан Кавол как-то странно смотрел на него. Во внимание скандара было что-то новое и тревожащее. Через несколько минут смущенный этим взглядом Валентин спросил:

– Что-нибудь неладно?

– Что может быть неладно?

– Ты выглядишь недовольным.

– Я? Ничего подобного. Сон, только и всего. Я думаю о сне, который видел прошлой ночью.

– Ты видел синекожего пленника?

Залзан Кавол, казалось, растерялся.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что и я его видел, и Слит.

– Мой сон не имел ничего общего с синекожим, – ответил скандар. – И я не желаю говорить об этом сне. Все это глупости, больше ничего.

Залзан Кавол отошел, взял полную охапку ножей и начал жонглировать с ними.

Валентин пожал плечами. Он никогда не задумывался, видят ли скандары сны, в особенности тревожащие. Хотя, конечно, они граждане Маджипура, разделяют все атрибуты здешнего населения, так что и у них должны быть полные жизни сны, как и у всех, с посланиями от Короля, Леди, случайными вторжениями в мозг существ меньшего ранга и личные подъемы над собственным кругозором, как у людей и, наверное, прочих рас. Но вот что интересно: Залзан Кавол всегда так следил за эмоциями, так неохотно показывал свою суть, кроме жадности нетерпения и раздражения, а тут вдруг задумался над сном. А бывают ли у метаморфов сны со значением, послания и прочее?