Замок лорда Валентина. Хроники Маджипура

— Птицеядная лиана, — печально сказал Винорикс, — блокирует дорогу. Великанша сказала правду.

Действительно, толстая крепкая красная лиана тянулась от одного папоротникового дерева к другому под десятком углов, образуя прочную и упругую сетку, широкую и толстую. Лес по краям дороги был здесь абсолютно непроходимым, а дорога перегорожена лианой. Фургон пройти не мог.

— А разрезать ее можно? — спросил Валентин.

Залзан Кавол ответил:

— Мы сделали бы это энергометами за пять минут. Но посмотри.

— Лесные братья, — тихо сказала Карабелла.

Они были повсюду, толпились в лесу, свисали с каждого дерева, хотя держались на расстоянии примерно ста ярдов от фургона. Вблизи они казались менее похожими на обезьян, а больше на дикарей разумной расы. Это были маленькие голые существа с голубовато-серой кожей и тонкими членами. Узкие вытянутые головы не имели волос, лбы были скошены, удлиненные шеи тонкие и хрупкие, худые костлявые тела — с вдавленной грудью. И у мужчин, и у женщин свисали с бедра тростниковые трубки для метания стрел. Лесные братья указывали на фургон и переговаривались слегка шипящими и свистящими звуками.

— Что будем делать? — спросил Залзан Кавол у Делиамбера?

— Надо нанять женщину-воина.

— Никогда!

— В таком случае, — сказал вруон, — готовься сидеть в фургоне до конца дней, или вернемся в Долорн и поищем другую дорогу.

— Мы могли бы договориться с ними, — сказал скандар. — Иди туда, колдун. Поговори с ними хоть на обезьяньем языке, или на вруонском, — лишь бы сработало. Скажи им, что у нас важное дело в Мазадоне, что мы должны дать представление на похоронах герцога и, если они нас задержат, их строго накажут.

— Скажи это сам, — спокойно ответил Делиамбер.

— Я?

— Любой из нас, выйдя из фургона, рискует получить стрелу. Я уступаю эту честь тебе. Может, их пленят твои размеры, и они будут приветствовать тебя как своего Короля, но смотри — не ошибись.

Залзан Кавол сверкнул глазами.

— Ты отказываешься?

— Мертвый колдун, — сказал Делиамбер, — вряд ли пригодится тебе в качестве проводника. Я кое-что знаю об этих созданиях. Они непредсказуемы и весьма опасны. В нашем контракте не сказано, что я должен рисковать жизнью ради тебя.

Залзан негодующе фыркнул, но закрыл дверцу фургона.

Положение стало безвыходным. Лесные братья начали спускаться с деревьев, но оставались на почтительном расстоянии от фургона. Некоторые прыгали и плясали на дороге и хрипели без слов и мелодии. Это пение напоминало жужжание громадных насекомых.

Ирфон Кавол сказал:

— Дать по ним из энергомета и разбросать их. Сеть сжечь недолго. А затем…

— А затем они пойдут за нами через лес и забросают нас стрелами, как только мы высунем нос, — сказал Залзан. — Нет. Их тут, наверное, тысячи. Они нас видят, а мы их нет. Силой мы ничего с ними не сделаем.

Скандар угрюмо доедал последний кусок плода. Несколько минут он сидел молча, хмурился, время от времени грозил кулаком маленьким существам, блокировавшим дорогу, и наконец с горечью сказал:

— До Мазадона еще несколько дней пути, а та женщина сказала, что работы там нет. Может, поедем в Бургкас или даже в Тагобар, колдун? Конечно, пройдут недели, прежде чем мы заработаем пару крон, но и здесь мы сидим, пойманные в ловушку маленькими обезьянами с отравленными стрелами. Валентин!

— Да? — отозвался Валентин, вздрогнув.

— Я хочу, чтобы ты выскользнул из фургона через заднее окно и вернулся к той женщине-воину. Предложи ей три реала, чтобы она вывела нас отсюда.

— Ты это серьезно? — спросил Валентин.

Карабелла, чуть задыхаясь сказала:

— Нет! Вместо него пойду я!

— Это еще что? — раздраженно спросил Залзан Кавол.

— Валентин легко заблудится, он не найдет…

— Вздор, — сказал скандар.

Он неторопливо махнул рукой.

— Дорога прямая. Валентин силен и проворен. И это опасное дело. Твой талант слишком ценен, чтобы рисковать им, Карабелла. Пойдет Валентин.

— Не ходи, — прошептал Шанамир.

Валентин колебался. Ему не очень нравилась идея оставить относительную безопасность фургона и идти пешком одному по лесу, кишащему опасными существами.

Но кто-то должен был это сделать — не медлительные, тяжеловесные скандары, не косолапый хорт. Для Залзана Валентин был самым малоценным членом труппы. Наверное, так оно и есть. Скорей всего, он и для себя не представляет ценности. Валентин сказал:

— Женщина-воин назвала цену в пять реалов.

— Предложи ей три.

— А если она откажется? Она же сказала, что торговаться ниже ее достоинства.

— Три, — сказал Залзан. — Пять реалов — огромная сумма. Заплатить три — и так достаточно глупо.

— Ты хочешь, чтобы я бежал несколько миль по опасному лесу и предложил человеку неподходящую цену за работу, которая нам необходима?

— Ты отказываешься?

— Нашел дурака, — сказал Валентин. — Если я рискую жизнью, то ради достижения цели. Дай мне пять реалов для этой женщины.

— Приведи ее сюда, — сказал Залзан Кавол, — и я с ней поговорю.

— Приведи сам, — ответил Валентин.

Залзан Кавол задумался. Карабелла, напряженная и бледная, качала головой.